frpg Crossover

Объявление

Фоpум откpыт для ностальгического пеpечитывания. Спасибо всем, кто был частью этого гpандиозного миpа!


Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » frpg Crossover » » Архив незавершенных игр » 4.22 Война в городе.


4.22 Война в городе.

Сообщений 1 страница 13 из 13

1

http://savepic.ru/3463842.png
лучший отыгрыш недели
(18.02.13 - 24.02.13)
по мнению игроков форума

Описание:

А знаете ли, Вы, цену честного слова? А знаете ли, Вы, о том, что слова воина кодекса Бусидо нерушимо. А знаете ли вы...сколько нужно ниндзя фут чтобы уложить одну черепашку-ниндзя?
Я тоже задумываюсь над этими вопросами, пока ниндзя загоняют нас с Лео в угол. Где-то рядом сражается Рафаэль, я слышу как свистят его саи и я ощущаю ярость в воздухе. Если мы не поспеем вовремя, он убьет девчонку не задумываясь.
Не смотря на то, что она нарушила слово, данное нам, Леонардо хочет дать ей второй шанс. Посмотрим что окажется сильнее безумная ярость Рафаэля или любовь к справедливости Леонардо? И останутся ли в живых непослушная девчонка и ваш покорный слуга? Мы скоро это выясним.

В ролях:
Leonardo
Donatello
Michelangelo
Raphael
Karai

Отредактировано Michelangelo (23-01-2013 00:20:10)

+1

2

Adventure seeker on an empty street
Just an alley creeper, light on his feet
A young fighter screaming, with no time for doubt
With the pain and anger can't see a way out(c)

Нью-Йорк – грязный, пыльный, серый город. Я ощущаю, как ветер треплет потрепанный плащ, и зябко кутаюсь в него. На меня тихо падают снежинки, и через пять минут я начинаю стремительно смахивать на сугроб. Ноги заледенели, и скоро я перестану их чувствовать.  Решив окончательно не превращаться в сугроб, я поднимаюсь, стряхивая с себя снег, разминаю заледенелые ноги, восстанавливаю кровообращение в ладонях. Взгляд скользит по улице, по людям, из которых никто не обращает внимания на черепаху, стоящую возле водонапорной башни. Ну что ж а мне нужно вернуться в наше временное убежище, согреться и попытаться уснуть. Я не смыкал веки порядка трое суток. Я выхожу в дозор вечером, когда только начинает холодать, Раф ночью (как он только держится), Лео выходит по утрам, обычно часа за два до рассвета) Днем за всей этой улицей наблюдает Дон. Мы не только охраняем себя, мы охраняем город. Иногда мы выходим вместе, чтобы погулять по крышам.
Дрожа от холода я пробираюсь в убежище.  Мы не живем уже как прежде в канализации, теперь, нашим домом стала  старая водонапорная башня. Я приподнимаю занавес, и зябко ежась от холода, проникаю домой. Телеведущий с голубого экрана вещает о политических конфликтах. Гораздо хуже и опасно для жизни, наблюдать за ними, и не знать, чью сторону принять. Мне ли этого не знать. Я снимаю с себя промокший плащ. Здесь холодно. Но здесь хотя бы нет снега и ветра. Я сообщаю им про мерзопакостную погоду и пытаюсь согреть руки возле небольшой свечки. Я, наверное, скоро простыну. Я оглушительно чихаю в подтверждение своим мыслям. Ад. Точно, самый настоящий. Я сажусь рядом с Рафом на диван и слушаю Лео.
-Может, настало время от всего уйти?
Мыслимо ли, что именно я в этот момент задумался о чести, о том, что нами движет. Честь, справедливость. Мы же были как…Бетмен, только без его миллиардов.  В нас многие верят. Мы - символ этого города. Такие же потерянные, никем не понятые, но идущие до конца. Неудивительно, что этим городом движет жадность, ненависть, жестокость, жажда мести. Но мы же не такие как они. Поэтому мы боремся.  Я моргаю, глядя на голубой экран. Раф подает голос. Не могу поверить, что именно Раф готов поддержать Лео, не смотря на все предыдущие конфликты. Но именно сейчас нам нужно держаться вместе.
-Что же движет тобой, Лео?
Сакральный вопрос. То, что движет нашим лидером, то же самое движет и нами. Но Лео не знает ответ, и я его не знаю. Я начинаю сомневаться в себе.  Мы на войне. Мы начинали ее ради учителя Сплинтера, за честь нашей семьи. Мы двигались благодаря адреналину, который разжигала месть в наших сердцах. Теперь все изменилось, и Лео прав. Прежние приоритеты нас больше не держат. За что мы сражаемся?


За что мы сражаемся? С карниза крыши, на которой я стою осыпается снег. Наконец мы все выбрались. На крышах безумно скользко и ветрено. Но теперь я хотя бы не мерзну, а то я уже начинал думать, что озноб мое нормальное состояние. Я решил развернуться, но затем увидел на одной из крыш движение.
-Парни, смотрите!
Я замечаю темный плащ и остроконечную шляпу.  Элита фут? Взгляд сужается, я напрягаюсь и ищу оружие, чтобы мыслить спокойнее. Тут же человека настигает несколько опытных рядовых ниндзя. Рафаэль дергается, вперед дрожа и рыча от нетерпение. Кто сказал, что это не наша война? Я тоже так думаю. Я усмехаюсь, доставая из-за пояса оружие. Легко спрыгиваю с крыши следом за нетерпеливым Рафом. Мы не сговариваемся, мы просто действуем. Мы не ищем правых и виноватых. Мы делаем то, чему нас учили.  Это не наша война, но мы в нее ввязаны…
Я достигаю искомой крыши. Внимание Фут тут же переключается на непрошенных гостей. Нунчаки описывают восьмерку.  Мы как-то распределяемся по крыше. Однако элита Фут сбегает с крыши. Девушка бросается за ним в погоню. Опять эта девчонка преграждает нам дорогу. Мы испортим этой выскочке планы, и перебьем половину ее отряда. Это я гарантирую. Оружие возвращается в руку. А вот теперь мы покажем, кто выиграет эту войну, независимо от расклада. Я удивлен, что ж, остались рядовые. Нога сталкивается c чем-то мягким. Я нервно сглотнул. Труп? В действительности, на крыше их было даже несколько. Мне стало не по себе. Я снова ощутил озноб по телу.
Но мне некогда жалеть себя. Ниндзя фут оттесняют меня к краю крыши. Из глотки вместе с паром вырывается рык. Не так быстро, мальчики. Боевая стойка.  Маховый удар правой рукой. Перегруппировка. Хват, я зажимаю  заледенелую рукоять рукой.

За что мы сражаемся? Я вам отвечу. За свою жизнь (от мощного удара ногой один из футов валится с хлипкого края крыши). За честь и справедливость (свист цепи разрезает холодный воздух, сильные удары  с обеих сторон). И мы победим, потому что обязаны (я ухожу от удара с разворота и встаю в исходное положение).

Отредактировано Michelangelo (22-01-2013 23:14:10)

+4

3



Есть черное и есть белое, а серое — это трусливое оправдание путаницы наших желаний с нашими потребностями. (с)

В последнее время, все идет как-то не так: с экрана телевизора я слышу лишь одно и тоже «... этот пожар связан с недавней волной разрушительных проишествий охвативших город...», «последовавших за уличной резней, случившейся в прошедшем месяце...», «паника охватила фондовую биржу...», «когда же это насилие будет прекращено?»; живем мы теперь в какой-то старой и крайне холодной, а также очень не кстати пропускающую каждый сквозняк, водонапорной башне. Город словно сошел с ума. В одно мгновение, во всем городе, во всех, словно что-то сломалось, изменилось и теперь вся эта грязь, которую раньше эти темные улицы старались хоть как-то скрыть, оставляя надежду на то, что что-то еще можно изменить, теперь вынеслась на всеобщее обозрение, разрастаясь с каждым днем все сильнее и сильнее. Нью-Йорк никогда не был тихим и спокойным городом и я это прекрасно знаю, но таким... агрессивным, таким «грязным» и темным, я его вижу впервые. И что хуже всего, я не знаю что нам делать, но при этом знаю, что-то делать надо, о чем сразу же вслух и говорю: -  Мы должны что-то делать... и мы не знаем, какого черта вообще делаем. - кутаясь от холода в какую-то тряпку, которую сложно назвать как-то по другому и польза от которой лишь одна — возможно я не заболею. Черт! Все это замешательство, отсутствие цели. Это давит, медленно вгоняет меня в свою собственную кому и от этого не избавится. Я не знаю что нам делать, что мне делать и от этого, я невольно начинаю думать не о том, о чем следовало бы. А нужно ли нам это? Нет, правда, зачем мы вообще сражаемся, а главное за что? Это ведь не наша война, не наша битва и со Шреддером мы впервые вступили в бой лишь потому, что этого хотел наш учитель. Сплинтер хотел мести, он всю жизнь тренировал и учил нас, только ради того, чтобы через нас, отомстить за смерть своего учителя Йоши и не более того. А мы, будучи преданны ему, благодарны за все то, что он для нас сделал, молча и без всяких возражений стали воплощать в жизнь, его желание о мести. Интересно, он хотя бы раз, хотя бы на секунду задумывался о том — а хотим ли мы этого? Да, на тот период времени, мы вроде как этого хотели. Ведь эта воля нашего учителя и... Высказываюсь об этом опять же куда-то в пустоту, особо ни к кому и не обращаясь, но кто-то, кажется это был Дон, напоминает мне о том, что мы должны быть верны Сплинтеру и не должны говорить такого. «Да, я знаю... я знаю...»  Но вот только легче от этого не становится, а скорее наоборот. Сейчас, мне больше всего хочется поговорить с ним... или не хочется. Ведь по сути, а что изменится то? Да, может быть наш учитель бы и дал нам, мне, ответы на все вопросы, а может и нет... Да и к чему гадать. Бесполезно.
- Мне начинает казаться, что в этом мире нет места для чести. Жадность. Ненависть. Жестокость. Жажда мести. Вот основные движущие силы. — кажется что сегодня, я только и делаю, что говорю все свои мысли вслух, при этом даже не особо и стараясь поговорить с кем-то из братьев. Мне будто бы важно слышать собственные слова, собственный голос. Зачем? Не знаю. Я в последнее время уже ни в чем не уверен.
Плохо. Мне ни в коем случае нельзя терять веру в то, что мы делаем и за что сражаемся. Только не мне. С боку раздается вопрос -  Что же движет тобой, Лео? - Не оборачиваюсь на брата, продолжая смотреть пустыми глазами куда-то в пространство, не заостряя свое внимание ни на одном из предметов, которых тут собственно говоря и не много. На доли секунды совершенно забываю о заданном мне вопросе, но потом тряхнув головой, словно сбрасывая с себя все эту моральную прострацию, глухо отвечаю: -  В последнее время... - а что в последнее время? Да ничего, я словно пуст и если честно, я уже ничего и не хочу. Разобраться бы со всеми этими проблемами, чтобы можно было спать спокойно, не ожидая того, что на тебя кто-то нападет, а большего мне уже и не надо. Я устал. Что мной движет? - у меня нет ответа на этот вопрос. - и это правда, я не знаю.


Надо было выйти хотя бы проветриться, да и заодно может мое сознание на этой погоде начнет работать чуть яснее, в чем я если честно сомневаюсь. Но, стоило нам только выйти наружу и здравствуйте очередные неприятности. Я даже не удивлен и лишь медленно выдыхаю, словно готовясь к погружению в холодную воду. Да, точно, холодная, даже скорее ледяная вода... Все события этих дней похожи на глубокое, черное и полное ледяной воды, озеро, в которое с каждой секундой ты погружаешься все сильнее и сильнее, и кажется что сегодня, этот лед поглотит меня окончательно. Уже не осталось никаких эмоций, абсолютно. Лишь рефлексы и какие-то инстинкты, а также желание уже все прекратить. Всю эту войну, весь этот круг из мести один, другому.
Опускаю взгляд вниз на то, что заметил Майки — Фут, да еще и элита. Какая неожиданность, честное слово. Странно, я даже не зол, да и что уж там, во мне нет абсолютно никаких эмоций, в отличие от братьев — Майки заметно напрягся, рука тянется к оружию; Рафаэль больше похож на животное, которое готово сорваться с цепи и порвать на куски всех, до кого сможет дотянуться; Дона мне видно плохо, но и он явно тоже готов к тому, что сейчас предстоит. А вот я, а до чудовищного спокоен и хладнокровен, отчего прямо так и хочется одолжить у братьев хоть часть их эмоций, хотя бы самую малость, чтобы бы хотя через эмоции почувствовать уверенность и ощущение того, что все это не бессмысленно.
Спрыгиваю вслед за братьями, начиная драку. Снова. Тоже самое что и раньше. Всего лишь еще одно сражение. Рефлексы и годы тренировок делают свое дело, отчего даже не приходится особо напрягаться, чтобы отражать и наносить удары. Как и всегда стараюсь по возможности следить за всеми: Микеланджело, Рафаэлем, Донателло. Я знаю на что они способны, но все равно не могу не присматривать за ними, особенно во время боя. Отпрыгнуть в сторону, дабы не получить слишком сильного удара. Ха, все-таки Элита, чтоб её и с ними надо быть собранным, нельзя поддаваться лишним эмоциям. Наверное хорошо, что сегодня во мне от них ничего не осталось. «За что же мы сражаемся?» Взгляд невольно падает на труп фута. Неужели за это? За смерть?

Отредактировано Leonardo (29-01-2013 20:49:22)

+3

4

Время... Так многое скрыто в этом слове - судьбы, деяния, нравы, чувства... Всего и не перечислишь. Мы не можем сказать, кто же мы такие именно из-за течения времени, которое, подобно стремительному цунами, неумолимо движется вперед, подминая под себя все, что когда-то имело значение. Зачастую именно поэтому все меняется, деформируется, искажается или же гибнет вовсе, будучи поглощенным этим мощным потоком забвения. Донателло много размышлял над этим, но так и не нашел научного объяснения, отчего прибывал в полной растерянности - привыкший мыслить рационально и всегда полагаясь на свой ум, он не мог понять, как время смогло настолько ВСЕ изменить. Настолько сильно, что тот мир, который когда-то был привычен для всех, ныне являлся олицетворением всего того, от чего четверка мутантов защищали его - жадность, алчность, коррупция, ненависть, неприкрытая злоба... Если раньше это мало волновало "фиолетового", то сейчас же все было по другому. Даже его братья, вечные поборники справедливости и добра, ныне сомневались в целесообразности существования этого мира как такового. Мысли, которые посещали голову гения, были далеко не самыми радужными, как, впрочем, и мысли остальной его семьи.
"Уйти от всего этого, да? Не знаю... Впервые в своей жизни, я не знаю, что делать. Это больше не уравнение с неизвестными, это... жизнь? Вот уж не знаю. Ничего. Не. Знаю." в голове Дона словно отпечаталась нелицеприятная правда, которую тот пытался отчаянно понять, внимая попутно словам Леонардо.
- Лео. - Положив ладонь на плечо старшего брата, сказал Донателло. - На этот вопрос никто не знает ответа. Никто из нас. Но и уйти - тоже не выход...


Сражения. Сколько себя помнил Донни, они всегда сражались - за свою жизнь, за жизнь других, за своих друзей, за свой город, за свой, в конце-то концов, собственный маленький мир. Но за что теперь сражаться? Особенно трудно пришлось именно Донателло, который никогда не был "затейником" драк и всяческих потасовок. Использовать оружие для... для чего? Чтобы сделать этот город чище? Или же чтобы захламить его еще парочкой трупов? Раньше такого вопроса не было, ведь раньше была цель. А сейчас... Что сейчас? Сейчас у них есть только свои навыки и вопросы без ответов. И даже погруженный в свои мысли Донателло продолжал размахивать шестом направо и налево, раскидывая в стороны элитных ниндзя из клана Фут. Впервые в жизни, он жалел, что умел драться.
"Навыки. Концентрация. Дисциплина. Честь. Значит ли это хоть что-то сейчас? Несет ли это все пользу? И что же хорошего в них для города? Для мира? Ничего. Убивай или будешь убит. Отвечай жестокостью на жестокость. Не испытывай жалости к врагу. Вот что сейчас живет в сердцах людей и... нас? Это то, к чему мы пришли?" эта мысль буквально пронзила мозг Донателло, который уже стоял один посреди тел поверженных солдат клана. В этот момент на сердце у "фиолетового" творилось черт пойми что. Ему больше не хотелось ничего, кроме одной вещи. Вздохнув поглубже, Дон покрепче сжал свой верный тисовый шест и вновь встал в боевую стойку, готовясь к своей последней схватке...

+3

5

Это тишина и солнца свет
Вдруг сказали смерти больше нет
Просто солнца свет и тишина
Вдруг сказали
Кончилась война! (с)

Холодно…
Кутаясь в порванный плащ, я вытягиваю ноги пытаясь расслабиться на старом продавленном диване. Однако это трудно учитывая монотонное бубнение старого телевизора, осознание, что через пару минут вернется Майки и настанет мой черед выходить в дозор. А так же мельтешащего перед глазами Лео. Пытаюсь сфокусировать взгляд на плакате с какой-то певичкой. Но глаза слезятся и миловидная девушка превращается в какую-то образину.
«Убийство…»
«Поджог…»
«Прямая связь с недавними событиями…»

Какого черта Дон реанимировал телек, но не соглашается заняться обшивкой башни, мы лишь закрыли дыры тряпками, и конечно внутри резко потеплело. С фырканьем отворачиваюсь к спинке дивана, утыкаясь носом в пыльную обивку – этот город гниет насквозь, и мы в центре всего этого. Но я не устаю повторять – все это частично наша вина, но братья продолжают упрямиться, хотя уже и не так рьяно. Может быть, они начинают понимать, что учитель Сплинтер готовил нас к чему-то большему, чем просто обладание знаниями ниндзюцу. Обхватываю себя руками, и начинаю проваливаться в сон, однако Майки портит все планы, возвращаясь и оглашая, что погода снаружи гаже не придумаешь. Класс. Рывком поднимаюсь, и хмуро всматриваюсь в братьев, сколько можно переливать из пустого в порожнее?? Донни весь пол устлал своими картами и чертежами, а толку от этого? Лео бегает, словно ему хвост подпалили, весь в сомнениях и противоречиях, его так легко сейчас дезориентировать. Я бы с удовольствием это сделал в любое другое время, но не сейчас.
- Что движет тобой Лео?
Удивленно пожимаю плечами и, не дождавшись ответа, выхожу наружу, и тут же оглушительно чихаю. Чертова метель покрывает весь этот чертов город вместе с этими чертовыми Футами. Опираюсь на стенку водонапорной башни  - назвать эту развалину домом у меня язык не повернется -  и начинаю считать фонари, покрываясь снегом как чертов снеговик. Закрываю ладонью глаза и хмыкаю, Майки сравнивает нас долбаным Бетменом – защитники города, как можно защищать то, что стремится само себя уничтожить? Усмехаюсь, от этих бессонных ночей я чувствую себя еще более помешанным, чем обычно, и начинаю противоречить сам себе. Гори оно все огнем, кстати, огонька то и не помешает, иначе я вымерзну изнутри.
Холодно…


Нам всем не помешает свежий воздух…
- Лео, это самое лучшее, что ты мог сказать – Рафаэль, усмехаясь, потягивается, и разминает спину перед долгой пробежкой. Он уже задолбался терпеть этот пронизывающий холод, который, кажется, никогда не покинет его тела – вообще Раф быстро подхватывает простуду, но сейчас он держится, наверное, чисто на своей злости. Снег мягкими хлопьями вновь укрывает город, но к этому они уже привыкли, так же как и к скользким крышам, постоянным стычкам с Футами и разрушенным зданиям – город стал похож на Сталинград в годы Второй Мировой войны, в каждом здании за плотно зашторенными окнами может сидеть снайпер. И если раньше он не особо заботился о своем тыле, то теперь попеременно оглядывается и все чаще меняет траекторию бега. Рафаэль подпрыгивает на трансформаторную будку и вдыхает воздух полной грудью, холод обжигает гортань, но сейчас его это не особенной заботит. Руки просто чешутся вступить в схватку с какими-нибудь ублюдками, и на его счастье они не заставляют его долго ждать. Саеносец разворачивается на оклик брата, и уже сам, воочию наблюдает как на одной из крыш разворачивается сражение не на жизнь, а на смерть. Пока на чужую смерть, но ведь они не будут стоять в стороне. Раф спрыгивает с будки, едва не наворачиваясь на скользком бортике крыши, и в нетерпении скалиться, прокручивая в руках сай. Ему уже не холодно, разум пылает огнем, он чувствует каждую клеточку своего тела.
- Стенка на стенку, в этом стоит поучаствовать! - он недобро  ухмыляется, и, не дождавшись приказа Леонардо, ласточкой кидается в самую гущу событий.


Перед моими глазами мелькает черная копна волос, кто-то сбил твой шлем милая девочка? Но ты слишком занята с лидером элитных убийц, чтобы заметить мою непосредственную близость к тебе. Что мешает мне перерезать твое горло прямо сейчас, у всех на виду? Ах да, этот выродок, что последнюю минуту пытается размозжить мне голову шиповатой булавой на цепи, и не подпускает никого к себе на близкое расстояние. С рычанием бросаюсь вперед, огибая пары, а то и тройки дерущихся, где-то слева мелькает панцирь брата, и мне в плечо прилетает шестом Бо – на ходу матерю Дона, и с разбега, отталкиваясь от тел, которыми усеяна крыша, сверху нападаю на обладателя «шарика на цепи». Сай медленно входят в его глазницы, перемешивая содержимое черепной коробки в кашу. Оглядываюсь, и вижу как Караи перемещается на соседнюю крышу, губы непроизвольно расплываются в ухмылке…
Предательница.


Они редко поднимали вопрос о предательстве японки, скорее из чувства самосохранения – разговор непременно окончился бы дракой. А сейчас стоило сохранить себе нервы и самообладание, для более важных дел и замыслов. Например, для новой тактики и группировки во время битв – и именно ее Рафаэль разрушил, впрочем, как всегда, вырвавшись из основной массы дерущихся, и раздавая удары направо и налево опрометью кинувшись за японкой. Караи стояла над телом убитого лидера, когда перед ним с хриплым выдохом оказался окрашенный чужой кровью мутант.
- Привет Караи, - облачко пара вылетело изо рта, и растворилось в ночи, которую они все совместно окрасили в кровавый цвет.

Отредактировано Raphael (01-02-2013 22:46:25)

+4

6

Сколько всего сейчас бушевало внутри моего сердца, которое было поражено многими событиями подряд. Тяжелое бремя ответственности легло на мои плечи, если раньше это для меня казалось более простым, то сейчас для меня это едва выполнимая задача. Я не знаю, как у меня получается унимать дрожь в руках, я уже не сплю несколько дней, но все равно сражаюсь. Я пытаюсь отдать дань своему погибшему отцу. Шреддер мертв. Он погиб на моих глазах. А ведь раньше все казалось таким простым... Этот призрачный и шаткий союз, который мы с Леонардо с трудом удерживали, в итоге рухнул как карточный домик под порывом ветра. От него не осталось и призрачного следа, все рухнуло в тот миг, как был убит Шреддер, мой приемный отец. Каким бы он ни был, я его любила как родного отца. Теперь, у меня не было того, что я так тщетно пыталась защитить, из-за чего я даже нарушила свое слово. Мне кажется, что я вообще перестала испытывать что-либо. Тьма внутри меня отравляла мою душу своим ядом все сильнее, хоть я и пыталась противиться этому. Казалось бы, что теперь я свободна, что теперь мне ничего и никто не мешает жить свободно, организовать союз с черепашками. Да и вообще уехать в Японию, оставить дела Фут... Но нет, в моем сердце поселилась жажда мести. Они отобрали у меня самое дорогое. Тогда, когда мы с Лео вели не один разговор о том, на чьей я стороне, что я буду делать, если вдруг Шреддера не станет. Он пытался переманить меня на свою сторону. И тогда все было так легко и просто… Но когда я на самом деле испытала это чувство потери, я временно потеряла рассудок. Увидев смерть самого родного на этой планете существа, я не смогла контролировать нарастающую жажду крови. Их крови. Я отравила их жизнь не слабее, чем они мою. Это была благородная месть... Так мне тогда казалось. Потом я поняла, что совершила ошибку. Но этого времени не вернуть. Я - предательница, нарушившая свое слово. И теперь я не смогу смотреть в глаза Леонардо. Но между нами не осталось ничего общего и я надеялась, что как только я решу появившуюся проблему в клане, то больше никогда не увижу этих мутантов. Как же я ошибалась.


Это сражение было трудным, но я должна была исполнить свой долг. Элита Фут после смерти Шреддера начала убивать обычных рядовых солдат, а этого допустить я не могла. Они не хотели склоняться передо мной, не смотря на то, что я была наследницей клана по воле отца. У них на это были свои убеждения, но это уже не было важным, я должна была остановить кровавую бойню своих подчиненных. Но Элита не простые рядовые, которых так просто раскидать по углам, они опасные противники. Даже мне, дочери Ороку Саки, было тяжело с ними справиться. Пришлось брать количеством - солдаты Фут загнали их в ловушку, а смертельные удары наносить пришлось лично мне. Слишком много крови было пролито в, теперь уже, моем клане. И все бы закончилось, если бы в эту битву не вмешались третьи лица... Черепашки. Горазды вмешиваться именно тогда, когда они здесь лишние, теперь я хорошо понимала отца в этом. Времени оставалось мало, так же как и противников, отдав приказ Футам, чтобы отвлекали черепашек, я помчалась за двумя элитовцами, которые поняли, что они в проигрыше. Но не тут-то было, я же не дам вам уйти, мальчики. Кровь за кровь. Мне удается нагнать одного из них и убить, доставая из него катану, я спешу вдогонку за последним. Еще немного и я наконец-то освобожусь, но... Мой путь преградил новый противник, который "радужно" поприветствовал меня.
-Прочь с дороги, Рафаэль, у меня нет на вас времени, - злобно прорычала я в ответ. Я была вся на нервах и не в лучшем расположении духа. Он понятия не имел, во что ввязался вместе с братьями и каков будет мой гнев, если я упущу последнего воина Элиты. Они все уже видели, на что я способна, будучи разгневанной, но, тем не менее, все равно полезли в мою сторону. Хотят завершить начатое и перебить весь клан Фут? Не особо дожидаясь, что Рафаэль уступит мне дорогу, я бросаюсь в сторону Элитного воина, стараясь обойти черепашку. Правда, у меня не было уверенности, что мне дадут так просто уйти.

+2

7

Been travelling far and wide
Wondering who's going to be my guide.(с)

Призраки прошлого преследуют меня по ночам, но еще страшнее мне становится, когда я начинаю видеть эти миражи наяву. Кровь, всюду кровь, слышатся лишь отголоски взрывов и свист рассекаемого оружием воздуха. А еще страх - безраздельный страх за себя, родных, друзей, а еще бесконечный адреналин, который затуманивает разум, требуя лишь одного - победы. Кто сказал, что я поступаю правильно? Что такое вообще правила, и какое значение они имеют, когда твоя жизнь и жизнь твоих близких находятся в опасности. Мы ушли за грань добра и зла, и наверняка через пару сотен лет будем гореть в аду. Через пару сотен лет…


Ненавижу зиму. Хотя бы чисто принципиально. Спросите почему? А смотрите сами. Слой снега, слой льда и снова слой снега, а на дорогах, где когда-то блестел асфальт, вместо полотна дороги лишь грязно-серая кашица, к которой я бы даже побрезговал притрагиваться. Вечно затянутое непонятной пеленой небо, ни единого лучика солнышка. Хотя здесь в Нью-Йорке, не бывает настоящих морозов, но мне как хладнокровному существу, как говорит Донателло, вредны даже минимальные перепады температур. Ненавижу этот холод. Ненавижу зиму. Ненавижу чувствовать безысходность…
Ненавижу холодный воздух, который заставляет промерзать до костей и распирает грудь. Ненавижу северный ветер, который сбивает с ног, заставляя проехаться по льду лишние пару метров. Ненавижу, когда белая пелена застилает мои глаза, заставляя вспоминать…


В помещении на удивление душно. Воняет запахом серы. Я стараюсь держаться тени, скрываясь в ночи. Они все равно знают, что мы здесь, они ждут, пока мы сделаем первый шаг. Они – это хищники, которые выжидают в засаде. Хищники ждут своего часа, ждут, пока наступит ночь. Что я почувствовал, когда впервые увидел трех недоростков клонов, в которых копошились червяки? Отвращение. Также к нему примешивалось всего лишь скребущее чувство страха, где-то в глубине души, страха за свою собственную жизнь, страха, который ледяной змеей пробивался в самое сердце. Это были существа, существа, названия которым даже я не подберу. И больше того, эти существа, руководимые собственной злобой, стремились укоротить наш черепаший век на пару сотен лет. Не скажу, что это им не удалось совсем. Они изрядно нас потрепали, об этом свидетельствуют многочисленные шрамы на зеленой коже и глубокие царапины на обоих сторонах панциря. Сверкнув серебром, мимо меня проносится клинок…


А разве у меня был выбор тогда? Учитывая, что мы боролись не только за наши жизни, но еще и за честь учителя. Движимые только чувством мести. Ни сочувствия, ни сострадания к врагам. Лишь просто разгоняемый местью адреналин в крови. Удушающий захват ложится на шею футу. Цепь неумолимо затягивается, ломая тонкие позвонки, так что я даже слышу хруст. Есть ли у нас этот самый выбор сейчас? Удар раскрученных нунчак из-за спины настигает второго фута. Мимо меня тенью проносится кто-то, задевая панцирь. Секундная заминка, которая могла бы стоить неопытному воину жизни. Секунда, чтобы поймать взгляд зеленых глаз. Секунда, чтобы все понять. Одна секунда, совсем как тогда…


Темная, габаритная тень проносится мимо меня.  Поздравьте меня, мой брат - кретин? На пару секунд я замираю, чтобы проводить его глазами и окликнуть по имени, скрывая дальнейшую часть предложения. Раф, вернись?! Рафаэль, ты не сможешь победить Шреддера?! Раф, тебя убьют?! К слову именно, эти мысли преследовали меня, когда он ушел из дома в первый раз, когда подрался с Лео. Ах да, я совсем забыл, про самый интересный вопрос, который меня волновал тогда… зачем? Зачем ты жертвуешь, жизнью, поддаваясь своим эмоциям и стихийными порывам. Ведь это никогда не доводит до добра… Совершенно неосознанно пытаешься быть лидером, рискуя не только своей жалкой шкурой, но и нашими жизнями.

Оглушительный ослепляющий взрыв проносится совсем рядом. Засада. Во рту я ощущаю металлический привкус крови.  Я сплевываю кроваво-красный сгусток и нахожу глазами Донателло. Он мне что-то показывает знаками. Но в темноте достаточно сложно разглядеть быстрые движения.


Даже не смотря на то, что сейчас день, разобрать в этой мешанине кто, где тоже достаточно проблематично. Я неудачно наступаю на скользкий край и получаю несколько болезненных ударов шестом. Кретин, у меня же синяки останутся. Я, напоминаю самому себе, потрепанного воробья балансирую на краю. Но вот мой противник подходит ближе. Ударом ног в прыжке я отправляю его на другой конец крыши. Я нахожу глазами Лео, стоит предупредить старшего брата, что Раф совершает глупость. Снова…


Рафаэль совершает глупости периодически… пожизненно… Это его  право, но не тогда, когда это касается жизни братьев, моей жизни в частности. Я пригибаю голову, и успеваю совершить сальто и словить пару сюрикенов, которые оставляют болезненные длинные ноющие царапины. На том, месте, где только что сидел я, раздается взрыв. Все или ничего. Жизнь или смерть. У меня нет выбора. Я должен сражаться, чтобы сохранить свою жизнь. Жизнь братьев в конце-концов…


К слову, тогда Рафаэль вполне успешно одумался и вернулся ко мне и Дону. Вернулся, он, надо отдать ему должное достаточно вовремя. Вернулся он лишь, благодаря тому, что Лео отвел от него смертоносный клинок. И Рафаэль осознал, что делает большую глупость. Большую глупость он совершает не в последний раз…

Я отталкиваюсь от одного из трупов и совершаю кульбит в воздухе. Глазами, настойчиво ищут брата. Соседняя крыша, я прищуриваюсь, чтобы разглядеть его противника. Короткие волосы, тонкая фигура, не смотря на громадный доспех. И как она их носит? Караи. Я приземляюсь, придавив собой парочку футов.
-Эй, Лео. – Холодный воздух обжигает легкие. Но мне нужно, чтобы старший брат его услышал. Я пытаюсь перекричать свистящий ветер, стук клинков и стонущие тела. – Раф на соседней крыше. – Резкий разворот и двойной удар нунчак по шее футовца. – Он вместе с Караи. – Я возвращаюсь в боевую стойку, и пытается восстановить дыхание. – Он убьет ее.
Последняя фраза сказана уже спокойно. Я выдыхаю облачко пара и успеваю перевести дух. Внутренними ощущениями я прислушиваюсь. Нападаешь со спины, хитрый уродец?  Я делаю ему подножку и провожу бросок через себя. Моя жизнь снова в опасности и я должен за нее сражаться. Все просто. И нечего разводить здесь демагогию.

+3

8

Очередная драка, в которой нет абсолютно никакого смысла, а уж тем более, цели. Да и о какой цели, а уж тем более смысле, может идти речь? Все это, уже давным-давно не важно и сейчас, мы лишь действуем по известной и не раз, обыгранной нами схеме: Фут — драка. Так привычно, что даже и не интересно. Мне все равно. Всего лишь драка. Но что хуже всего, так это то, что меня абсолютно не волнуют трупы, по которым я уже чуть ли не хожу.  Запах крови, отчетливо стоит в воздухе. Слишком много крови. Но мне все равно. Я впервые не обращаю внимания на чужую смерть и если честно, мне плевать, скольких футом мы убьем. Да, мы всегда старались заканчивать наши драки с минимальными потерями, так как мы все-таки не убийцы. Наши враги, могли бы сказать нам спасибо, ей богу. Ведь мы не убиваем их, в большинстве своем, а попросту калечим. Да, сломанные кости, гематомы и прочие прелести, которыми можно обзавестись в драке, это конечно же больно и не приятно, но зато вы хотя бы живы. Цените это. Но сейчас, даже я, уже не особо думаю о том, куда и как, я наношу удары. Отлаженный механизм, такой как собственное тело, да память мышц, как и всегда делают свое дело, оставляя врагам, как и всегда, шанс на то, что они будут жить, но я этого даже не замечаю. Я устал и сейчас, если говорить простым языком, то меня это все уже, откровенно задолбало. Скрещиваю катаны перед собой, блокируя удар противника и раздраженно рычу в ответ. «Ты точно уверен, что хочешь этого?» Быстро ухожу с линии другого удара и наношу удар лезвием своего оружия, прямо по ногам ниндзя, нанося серьезные и скорее всего, уже и не подлежащие какому бы то ни было восстановлению, его мышцам и сухожилиям. Я знаю, что после такого ранения, он уже не встанет, но почему-то хочется и руки, так, на всякий случай отрубить. Но тогда он умрет от потери крови. Но, если так уж, чтобы честно, но что нам запрещает быть жестокими? Кто поставил на меня ограничитель, который запрещает мне сейчас наступить на грудную клетку солдата и сломать ему ребра, при этом наслаждаясь хрустом его ломающихся костей? Ах да, личные правила, которым научил нас Сплинтер... Но, так ли уж все это сейчас важно? Нет, я ведь все-таки не убиваю... Не убиваю... Сейчас это наверное единственные слова, которые мне стоит повторять себе, словно мантру  — не убиваю. Отпрыгиваю ближе к краю крыши и одним ударом ноги, откидываю от себя Фута, который, увы, уже стоять на этой самой крыше не будет. Не моя вина... Панцирь что-то задело, но так и не смог понять что и что, впрочем, уже не важно.
«Не убивать». Пытаюсь отыскать глазами остальных, что надо сказать, сейчас сделать довольно проблематично. Но вот, я абсолютно точно, увидел перед собой Микеланджело, которого уже буквально через секунду, потерял из виду. Но главное, что с ним все в порядке. А где остальные? Перемещаюсь по крыше, попутно отбиваясь от Фут, лишь с одной целью — убедиться, что со всеми, все в порядке. Не дай Бог, что-то с ними случиться, я лично убью любого Фута на этой крыше. «Не убивать». Учитель, вы этого хотели? Майки что-то кричит и чтобы услышать его, мне приходится немного напрячь слух. Увы, ничего хорошего, или же хотя бы нового, я не услышал. Но, его слова заставляют меня быстро перевести взгляд на соседнюю крышу, пытаясь отыскать Рафа. Но бойцы Фут, не дают этого сделать, отчего приходится сначала уделить свое внимание им, нежели брату, который по словам Микеланджело, сейчас собирался совершить довольно серьезную ошибку. Неужели он не понимает, что если он убьет Караи, то клан окончательно взбесится, а в городе, в котором и так, на данный момент полно проблем, начнется самый настоящий хаос. Фут сорвется с единственного, последнего, сдерживающего большую их часть, поводка и тогда, нам будет очень и очень плохо. Ты никогда не думаешь о последствиях, Раф, никогда. А сейчас, о них, об этих самых последствиях, подумать бы все-таки стоило. Вспомним о том, что и нас, могут убить. Не хочешь думать о последствиях? Да и черт с тобой! Но хотя бы о жизнях, собственных братьев подумай! Наверное, сейчас всё-таки был не самый удачный момент для этой довольно таки серьёзной встречи. Почему-то Бог не захотел давать нам всем, больше времени на подготовку, размышления, или тому подобные вещи. А может он был прав, когда так поступил. Зачем им время думать, выдумывать какие-то несуразные вещи? Наверное сейчас важнее всего была истина, и нечто больше, а истина она всегда одна, и подготовки не надо. Время даётся на ложь, сейчас это никому не принесёт спасения. Они вновь встретились, и снова в какой-то странной ситуации. 
Отбиваюсь от очередного ниндзя, пытаясь как можно скорее сменить свою, так скажем позицию, на соседнюю крышу, ближе к Рафаэлю и Караи. Но не думаю, что мне это удастся — у Фут всегда был шанс выиграть преимущество, благодаря своему количеству ( и откуда столько добровольцев берется, в эти ряды смертников? ) и сейчас, они снова решили воспользоваться своей излюбленной тактикой - задавить числом. Они пытаются зажать меня в угол, отчего вызывают лишь одну эмоцию — раздражение. У меня сейчас нет времени на то, чтобы играть с вами, ребята. Может давайте попозже? Обсудим, когда всем вам и нам удобно и соберемся на совместный, «дружеский» мордобой? Но увы, нет, клану надо «поиграть» со мной именно сейчас. Мне не отбиться от них так быстро, да и невольно замечаю, что эти выродки пытаются загнать меня в угол, ( да и еще кажется и Майки, с которым я уже оказался рядом ) единственным выходом из которого, будет суицидальный прыжок с крыши. О, вы меня явно недооцениваете. Нас всех, недооцениваете. А ведь мы вроде как не в первый раз встречаемся, могли бы уже и запомнить, что просто так сдаваться, это не в нашем стиле. «Не убивать».  В один прыжок оказываюсь рядом с Микеланджело, тут же отбрасывая в сторону очередного Фута, нанося тупой, но сильный и сбивающий его с ног, удар тыльной стороной катаны прямо в грудь. - Майки, давай к Дону, - так у вас хотя бы шансы на то, чтобы банально выжить, повысятся. Вы знаете, как работать вместе, умеете и сейчас, нам лучше разбиться тогда на две группы, чего мне, если честно, очень делать не хочется. Не могу выпустить вас из своего поля зрения, но видимо на какое-то время, придется. Рафаэль, ну почему ты снова решил поступить по своему? Верни свой чертов панцирь сюда! -  а я за Рафом. - опять приходится отбиваться от Фут, что надо сказать, делать довольно сложно. Я могу не успеть, но впрочем, Караи довольно серьезный противник и просто так, Рафаэль её убить не сможет. Да и как бы сам сейчас, не нарвался на что-то пострашнее, чем пара синяков. Пытаюсь хотя бы докричаться до брата, чего я чувствую, мне не суждено сделать. Но, попытка не пытка.
- Раф! Не дури и тащи свой панцирь обратно, немедленно! Отстань от девчонки! - она сейчас не то, что тебя должно волновать. Да и её смерть, лишь усугубит ситуацию. Ну почему, ты никогда не думаешь, а уж тем более не слушаешь? Твой эгоизм, когда-нибудь нас всех погубит. «Да отвяжись ты!» Отправляю в свободный полет с крыши, очередного Фута. Да откуда вы только беретесь, ей богу?!

Отредактировано Leonardo (14-02-2013 01:35:53)

+2

9

"Бессмысленно."
Эта мысль не дает мне покоя. Крутанувшись вокруг шеста, поочередно ударяю ногами сразу троих Футов и благополучно приземляюсь обратно — но лишь затем, чтобы приготовиться к новой атаке. Врагов отчего-то ни коим образом не смущают окровавленные, изломанные тела уже поверженных солдат, валяющиеся у них под ногами... Что это, смелость? Упрямство? Слабоумие? Все сразу?... Поудобнее перехватываю свое оружие, продумывая следующий бросок... в этот момент посох случайно ударяется о что-то твердое. Боковым зрением  замечаю темный, невнятно матерящийся силуэт, метнувшийся на соседнюю крышу.
"Вот оно, подлинное слабоумие," — чуть повернув голову, с досадой провожаю Рафаэля взглядом. Все как обычно... Скрежетнув зубами, уже не глядя встречаю концом посоха очередного Фута, прыгнувшего на меня сбоку — тот тихо хрюкает и оседает наземь, держать за живот. Быстро осматриваюсь по сторонам, выискивая остальных. Потускневшая, но все еще бросающаяся в глаза оранжевая бандана Майки сразу же обнаруживается чуть поодаль: братья сражаются, стоя рядом друг с другом и обмениваясь отрывистыми репликами. Должно быть, решают, кто пойдет оттаскивать Рафаэля от бедняжки-Караи. Не повезло ей сегодня...
Микеланджело бросается ко мне, и я едва заметно усмехаюсь: как обычно, Лео решает разобраться во всем сам. И слава богу: нет ни малейшего желания тащиться вслед за Рафом и вправлять ему мозги. Пускай этим занимается наш лидер, это как раз по его специальности... Хотя сейчас на саеносца больше подействует отрезвляющий удар по голове, нежели сердитые окрики.
"Господи, как я начал думать?" — неожиданно приходит мне в голову, и на лице тотчас отражаются вина и стыд. Неужели я стал настолько циничным? Пытаюсь взять себя в руки и переключиться обратно на схватку. На какое-то время мне все-таки удается сосредоточиться на битве, но взгляд так или иначе возвращается на соседнюю крышу. Что там происходит? О чем они говорят? И почему меня не покидает настойчивое ощущение, что на сей раз мы действительно влезли не в свое дело?
"Нам не следовало начинать этот бой," — мрачные мысли сами лезут в мою голову, отвлекая от происходящего. Зазевавшись, едва не становлюсь мишенью для нескольких сюррикенов — если бы кто-нибудь знал, как сильно я их ненавижу!
Лео! Рафаэль! — пытаюсь дозваться до братьев, как-то привлечь их внимание. Бестолку. Футы окружают нас с Майки, да так тесно, что нам приходится столкнуться друг с другом панцирями.
"Их слишком много."

Отредактировано Donatello (14-02-2013 12:36:18)

+3

10

Сай со свистом рассекает воздух и входит в затылок бежавшего по самую рукоятку. Солдат из элитного отряда клана Фут выплевывает струи крови со смешным звуком «г-кха» и падает плашмя, пытаясь дотянуться до оружия торчащего у него из головы. Отказываясь признавать свое поражение, дергаясь в предсмертной конвульсии он вряд ли понимает, что Рафаэль оказал ему честь подарив такую быструю смерть. Руки умирающего ослабевают, и сбивая остроконечную шляпу, падают на поверхность крыши. Головной убор, подпрыгивая на трещинах подкатывается к ногам мутанта, который медленно возвращается из позиции мощного движения броска. Все действие занимает не меньше пятнадцати секунды, и звук вновь возвращается в эту ночь, наполняя ее криками и стонами.
- Я сохранил тебе немного времени? – саеносец смотрит в спину девушки, которая только, что лишилась своей цели для преследования. В голове вертеться навязчивая мысль, пустить второй сай по такой же траектории, чтобы на этот раз продырявить мозг Караи. Но он щедр сегодня не подарки. – Можешь потратить его на себя… или на спасение жизни своих солдат.
Он выразительно смотрит на соседнюю крышу – элитарных ниндзя становиться все меньше, и теперь его братья сражаются с рядовыми воинами, подчиняющимися Караи. Не трудно предположить, что когда падет последняя единица Элиты, бой все равно продолжиться, и практика показывает, что не в лучшую для клана сторону. Особенно когда Рафаэль вернется в стан.


Ты же умная девочка? Сложи два плюс два, и вспомни, что ты сильно задолжала нам.
Я намеренно тяну время, хотя и понимаю, что на другой крыше, мои братья дерутся на пределе возможного. Обхожу Караи с боку и направляюсь к трупу чтобы высвободиться свое оружие из плена шейных позвонков. Лезвие выходит с чавканьем, и не особо долго думая вытираю его об одежду элитовца. Не убивать. Откуда взялась эта дурацкая фраза? Отец сам попросил убить нас Шреддера, дабы отомстить за мастера Йоши. И мы это сделали, потому что честь и гордость Сплинтера были ущемлены, и именно для этого он взял под опеку четырех мутировавших черепах, чтобы в последствие совершить вендетту. 
А у тебя есть честь Караи? Взглянуть мне в глаза после своего предательства? Попытаться отстоять правду оружием, или ты как всегда сбежишь. Смотри как добр Леонардо к твоим солдатам, он не убивает их, пользуясь своими постулатами. Просто калечит, зная, что с такими ранами некоторые не доживут и до рассвета – или вы уже собрали отряд Фут-медиков, которые в эту холодную ночь попытаются спасти солдата, что сейчас сорвался с крыши и пролетев семь этажей упал на мусорные баки. Или хочешь сказать, что тех кто выживут, но не смогут драться, вы отправите на отдых с достойно пенсией. 
Мусор. В этом то вся ирония. Ты, Караи, и твои солдаты, вы просто мусор, который возомнил о себе что-то гордое. Мусор который не может справиться со своими внутренними распрями и четырьмя мутантами. Безумно хочется сказать тебе все это в лицо, но толкать речь привилегия лидера. А я же просто местный сумасшедший, больной до драк и чужой крови.


Мутант поигрывает своим оружием, внимательно следя за движениями Караи – не важно обрывки каких слов до него доносит ветер с соседней крыши. Он никогда не воспринимал ее как женщину, и уж тем более «девчонку». Несколько неуважительно относиться так к той, что взяла катаны в руки и пыталась убить твою семью. Теперь от гендерной принадлежности ей осталось только женский род в предложениях и обращениях.
От группы дерущихся отделяются несколько силуэтов – они решили, что он напал на их маленькую предводительницу, и спешат на помощь.
Слишком глупое решение, от нее я жду честного поединка, с вами же церемониться не буду.
Саеносец бросается наперерез своим противникам, на секунду задерживая взгляд на основной сцене боевых действий, чтобы найти взглядом троих братьев.


Я не просил вас следовать за мной. Так же как и на ферме, я могу сказать вам – мне комфортно в одиночестве.  Ваши осуждающие взгляды ничего не изменят. Ваши эпитеты в мою сторону вызывают лишь ярость. Но, мы завязали эту войну, и если вы знаете способ отличный от моего разрулить все это – убедите, и я послушаюсь.
Но свист катан, смыкающихся в драке с очередной жертвой, удара шеста по черепной коробке элитарного бойца, и мельница из нунчак, дробящая кости – все это говорит об обратном. Вы настолько погрязли в сомнениях и ложных доводах, страхах и переживания за свою жизни, что легче обоюдно обвинить меня в бессмысленном насилии, чем наконец разобраться в себе.
Пусть мой путь будет утопать в  крови. Но он только мой.


Разогнавшись и подпрыгнув, кажется, что Рафаэль лишь случайно касается одного из нападающих мыском ноги, но противник под аккомпанемент хруста собственных ребер отлетает в сторону, на время дезориентированный – сломанные ребра не проблема для хорошей драки, и пока он достает катану, у черепахи есть время сплюнуть кровавый сгусток слюны, и развернуться в сторону второго врага. Захват в хедлок – мой любимый – заставляет фута трепыхаться в его объятиях, тогда как второй, оклемавшись, и пересчитав трещины и себя в ребрах, пытается наделать дырок катаной в мутанте. Но тот ловко извернувшись, подставляет заложника живым щитом, и ниндзя задыхается в крике, когда острие меча входит в его легкое, маска на лице надувается и ткань пузыриться от хлынувшей из рта крови, а Рафаэль пристально смотрит в сторону Караи – ему не будет стоить никакого труда убить на ее глазах, еще несколько человек, если она наконец не примет верное решение. Да, он вынуждает ее сделать это, сделать осознанный выбор, чтобы потом никто не мог упрекнуть его в том, что он напал на девушку самолично.

+3

11

До меня не сразу дошло, что этот угрожающий свист, внезапно остановившийся элитовец - все дело рук Рафаэля. Я остановилась, так и не добежав до своей цели и наблюдала за тем, как он умирает, как пытается цепляться за свою жизнь, в попытке достать сай из своего затылка, как постепенно он ослабевает. Этого ничего не было, если бы не началась эта безумная внутренняя война в клане и ненужные жертвы простых солдат. Если бы раньше я при виде такой картины захотела бы размазать черепашку по стенке, то сейчас меня волновали лишь мои люди, которых и так за последнее время погибло не мало. Тишину нарушает Рафаэль, обращаясь ко мне, я перевожу взгляд на него и слежу за ним. Удивительно, что этот сай прилетел не в мой затылок. Ты сделал мне одолжение? Как это мило. Тебе так хочется убить меня? Но ты ведь прекрасно понимаешь, что это будет, не так просто, как с элитным воином. И не надо пытаться на меня надавить, угрожая моим людям, таким образом, ты сделаешь хуже себе. Если ты хочешь войны со мной, то не надо впутывать сюда тех, кто здесь не нужен. Я понимаю, какого это - сражаться там, где ты быть не должен, с теми с кем не должна. И я не хочу, чтобы кто-то повторял мою судьбу. Проследив за его взглядом, я смотрю на соседнюю крышу и понимаю, что мои люди отчаянно сражаются с мутантами, которые наносят им такие ранения, что лучше умереть, чем мучиться всю жизнь в таком состоянии. С какой-то стороны это можно назвать благородством, что они не лишают жизни своих врагов, но разве подобного рода существование уже можно назвать жизнью? Куда ужаснее оставлять бедолагу в таком состоянии, не имея возможности жить, как ранее. Зависеть от кого-то. Постепенно злость внутри меня стала сильнее закипать и я вновь хотела крови. Их крови. После всего, что сделали эти мутанты, я не прощу им того, что они делают сейчас с моими людьми.


Движение со стороны Рафаэля заставило меня вернуть своей взгляд на черепашку, за которым я следила. Услышав не самый приятный, но уже такой привычный, звук, когда из тела вытаскиваешь оружие, мое сознание постепенно пыталось прорваться сквозь пелену злобы и жажды мести. Ничего не будет как прежде. Сейчас уже все не как прежде и того времени нам не вернуть.
Месть не самое важное в этой жизни, отец, - как гром среди ясного неба эта мысль выбивает меня из колеи, ведь это мои слова. Мой взгляд смягчается, и я даже позволила себе отвлечься от Рафаэля. Месть не самое важное. Важнее то, чтобы мои люди были в безопасности. Они заслужили это. И я не могу позволить сегодня умереть кому-то еще. Я могу позволить себе умереть, могу сама убить черепашек, но только не своим солдатам. За все время, что существует клан Фут, слишком много людей погибло. Я устала от этих бесконечных сражений, бессмысленных смертей. А все почему? Потому что кто-то считает нас злом. Но разве вы чем-то отличаетесь от нас, черепашки? Ты, Рафаэль, именно ты тот, кто повесил на меня ярлык дочери Шреддера, от которого я никогда не избавлюсь. Но почему вы обвиняете меня в том, что мог бы каждый из вас сделать, будь он на моем месте? То, что я защищаю Шреддера - делает меня злой? Разве вы не спасали бы своего сэнсэя во чтобы то ни стало? Разве не вы мстите по воле своего сэнсэя? Тогда почему именно я оказалась всемирным злом, на кого можно свалить все свои грехи? Посмотрите правде в глаза, мы мало чем отличаемся. Я защищала свою семью, так же как ее защищаете вы, убивая и калеча тех, кто становится на вашем пути. Единственное в чем я действительно виновата, это в том, что нарушила свое слово. Но меня не мучает совесть. Вернее не так. Я могу себя считать виноватой лишь перед Леонардо, ведь он единственный, кто не вешал на меня эти, черт бы их побрал, ярлыки, кто хоть как-то верил в меня. Сомневаюсь, что ты когда-то доверял мне, Рафаэль. И перед тобой я точно не чувствую вины. Только не перед тобой.


На крышу где находимся мы с саеносцем, перескакивают некоторые футы, явно желая защитить меня. Не стоило этого делать, вы подписываете себе смертельный приговор. Но почему же ты ждешь, Рафаэль? У тебя было столько шансов нанести неожиданный и смертельный удар для меня. Ты не хочешь быть виновником моей смерти? Хочешь, чтобы я сама бросилась на твои саи? Тогда ты сможешь обвинить меня в своей же смерти? Это будет для тебя оправданием своих действий перед братьями или перед самим собой? Наверное, из всех братьев мне тебя проще всего понять. Твои желания, действия как на ладони, ты не пытаешься скрыть этого всего, ты наглядно демонстрируешь, на что ты способен и что ты можешь сделать. Несколько человек уже успели пострадать от твоих рук, но больше этого сегодня не будет.
-Отступайте, - стальным тоном отдаю приказ своим воинам, достаточно громко, чтобы меня услышали все. -Я с ним сама разберусь.
Я впиваюсь своими зелеными глазами в тебя, наблюдая за тобой. Достаю катану и подхожу ближе. Пора уже заканчивать этот спектакль, потому что лично мне он уже надоел. И если именно этот бой решит все, то я готова его начать. Ты хочешь честной схватки? Пусть будет так. Я знаю, что этот бой для меня может оказаться таким же смертельным, как и для тебя, я не самоуверенна и прекрасно осознаю свои шансы против тебя. Особенно если учесть тот факт, что я не спала несколько дней и была уже вымотана беготней за Элитой. Но ты избавил меня от одной головной боли, поэтому я могу себе позволить потратить то освобожденное время , которое ты мне предоставил, именно на тебя, Рафаэль.
-Только ты и я. Довольно вмешивать сюда моих людей, эта битва только для нас двоих, - это единственное, что я требовала от него в данный момент. Больше меня ничего не волновало. Хватит бессмысленных сражений, хватит бессмысленных жертв, хватит лишнего кровопролития. Я хочу закончить это все более гуманно.


У моих солдат не было выбора, кроме как послушать моего приказа и теперь, Рафаэль, наше поле боя очищено. Теперь, мы оба можем решить все распри и разногласия между нашими сторонами раз и навсегда. А ты можешь высказать мне все, что тебя не устраивает. Мы поговорим, но это будет разговор на уровне жестов, движений и взмахов стали. Только так мы приходим к обоюдному согласию? Через сражение? Да будет так, меня все устраивает.
Я устала. И хочу, чтобы это все наконец-то закончилось. Мой взгляд уже не наполнен ненавистью или злобой, он просто опустошенно прикован к моему врагу. Ярость и ненависть в бою принесут мне лишь быструю и неуклюжую смерть, поэтому я обязана держать себя в ежовых рукавицах. Ведь ты тренируешься с одним из братьев, у кого такое же оружие, как и у меня, что понижает мои шансы нанести неожиданный удар тебе. Но меня это не остановит. Даже тот факт, что ты не обычный человек, которого убить куда проще, чем мутанта, чье тело закрыто панцирем. Но и у тебя должны быть слабые места, мы оба это прекрасно знаем. Не смотря на все желание понестись в лобовую атаку и просто наносить ряд быстрых и опасных ударов, я понимаю, что должна быть крайне осторожной, потому что одна ошибка, и я буду трупом. А так просто умирать я не собираюсь. Сжав рукоять катаны покрепче, я понеслась в сторону Рафаэля. Единственные слабые места, которые я вижу сейчас - это ноги и шея. Но добраться до них обоих крайне сложная задача, поэтому нужно хорошо постараться, чтобы не промахнуться. И стараться держаться на расстоянии, а это значит, что нельзя слишком долго находиться рядом с мутантом. Будучи почти у своей цели, я увиливаю в сторону, чтобы нанести атаку сбоку. Взмахиваю катаной, нанося удар снизу вверх, целясь в его левую ногу, после чего сразу отскакиваю назад и ухожу снова в бок, сразу же нанося новый удар, но уже целясь в шею.

+4

12

I love rock n' roll
So put another dime in the jukebox, baby
I love rock n' roll
So come an' take your time an' dance with me(c)

Меня зовут Микеланджело.  Где-то мы свернули не туда и оказались в ловушке. За нашими спинами стена. Засыпанную снегом крышу перегородили пятнадцать членов клана Фут. Отсюда, они выпустят нас только мертвыми. Справа от меня стоит Донателло, экипированный посохом. Дон на удивление спокоен и держит шест расслабленно, но от меня не укрывается его боевая стойка. Мое тело дрожит, стремящееся взорваться в дикой резне. Вы можете принять нас за фриков или пришельцев, если случайно заметите над головой. Но вы ошибаетесь, мы не носим костюмы и мы не пришельцы. Мы – те, кто мы есть.

Мы – подростки мутанты ниндзя черепашки.


Деревянные рукояти нунчак замирают между тремя пальцами. Кожа тянется к цепи. Никто не знает его, как он сам. От железной цепи сквозит холодом. Он ощущает дрожь, которая проходит от кончика хвоста к голове. Возбуждение. Никто не знает, насколько всесильным ты себя чувствуешь, когда в твоих руках находится жизнь. Множество жизней на этот раз. Пальцы разгибаются, отпуская на волю рукояти оружия. Удар справа футовца в живот, что заставляет противника согнуться напополам, и начать плеваться кровью.  Микеланджело отрывается от поверхности крыши, и ударом с ноги в лицо укладывает второго футовца. Добивающий удар нунчак по спине. У него нет фактической ненависти к этим людям. Ну, либо им просто не повезло по жизни, либо они идиоты.
Примерно как Рафаэль. Микеланджело не волнует, что братец убьет девчонку. Да пусть что хочет делает. Хоть вырежет все семейство Саки и закончит семейное дело мастера Сплинтера. Флаг в руки, барабан на шею, а он останется сторонним наблюдателем. И лишь в одном Рафаэль ошибся. Их не стоило оставлять наедине с Элитой. Майк придирчиво оглядел высокую фигуру в шляпе. «И как вас всех еще не перебили ребята?»


По приказу Лео он бросается к Дону. Он привык беспрекословно слушаться старшего брата и не задает лишних вопросов. В отличие от главной звезды этого вечера. Здесь должны быть аплодисменты, но чтобы отдать их пригодилась бы еще одна пара рук. Пока же ему приходится лишь обороняться и нападать. Мельница нунчак, щедро раздающая тычковые удары. Он не даст никому себя задеть просто так. Никому. В том числе какому-то футовцу, в том числе и элитному. Он прекрасно видит, что их с Доном зажали в угол, и фут решили задавить их количеством. Слабая тактика, надо признать.
Он заводит одну руку за спину. С цепи опасно свисает тяжелая рукоять. В правой руке он крепко сжимает вторые нунчаку, так что ногти, чуть не вцепляются в дерево. Он старается выглядеть спокойным, но немногие знают, чего ему это стоит. Но бой не место, для сторонних размышлений. Большие мальчики и девочки разберутся без него.  Хотя…


Он все еще помнил, как сжимал лапами ее хрупкое тело, с готовностью сломать ей шею, чтобы несносная девчонка задохнулась. Тогда... тогда, благодаря определенным обстоятельствам он не смог этого сделать. Не смог, ну потому что потом бы он не смог смотреть в глаза Леонардо. Потому что Лео был для него настоящим лидером, прекрасным старшим братом. Микеланджело часто казалось, что он видит в него некого идеала, на которого должна равняться вся четверка. И вот только Рафа, подобные сравнения доводили до белого каления. Раф, скажи честно. Ты сможешь посмотреть в глаза Лео, если ты закончишь это, как тебе хочется? Сможешь ли ты сказать мастеру Сплинтеру о том, что ты убил дочь Саки и возможно именно ты обрек новые беды на наш дом. И если ты сможешь это сделать ты станешь гораздо большим предателем, чем когда то стала для нас Караи, нарушившая кодекс воина.
Подрезая под ноги одного ниндзя, Майки кричит Лео вдогонку, замечая, что старший брат отбиваясь от ниндзя, пытается достучаться до Рафаэля. Кусок арматуры был бы действеннее в этом случае.
-Хей, я разрешаю тебе сбросить с крыши их обоих. Будет ровно в два раза меньше проблем.


Он сжимает рукоять нунчаку в обеих руках. Микеланджело отставляет одну ногу назад и нападает на элитного футовца сверху.  Шляпа отлетает и скользит по льду. Микеланджело берет на себя основного противника, ибо нунчаки способны нанести больший вред противнику. Молниеносным движением в его ладони появляется вторая рукоять.  Он опирается на уступ крыши и наносит маховый удар. Тело футовца безжизненно обмякает. Майк прищуривается и скептическим взглядом осматривает крышу. Тел стало еще больше. Лед содрогается от стонущих тел. Майк подходит ближе к соломенной шляпе и с полминуты ее разглядывает.
-Дон, а ты никогда не думал о том, что лучше было бы уйти в самураи? Хоть нервов меньше тратиться будет. – Многозначительно вздохнув, Майк переводит взгляд на крышу, где сражаются Рафаэль и Караи. Майкстер многозначительно закатывает глаза вымаливая у Господа терпения, и наверное прощения. Но прежде всего терпения, ибо собственного ему начинает явно не хватать.

+4

13

Архив.

0


Вы здесь » frpg Crossover » » Архив незавершенных игр » 4.22 Война в городе.


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно