Днём в лечебнице полно людей. Врачи, санитары, медсёстры, адвокаты и родственники пациентов, сами пациенты - в процедурных, на допросах, на терапии, во дворе и в столовой. Кругом суета, чавканье, плевки и стоны, всё это сливается в один бесконечный белый шум, стихающий лишь за дверью личных кабинетов и одиночных камер. В этих одиночках внизу, в подвале, за тяжелой железной дверью сидят маньяки и убийцы, которые едят, молятся, мастурбируют и смотрят один единственный телевизор в конце коридора длиной в тридцать метров. Ночью же вся клиника превращается в одну большую "одиночку". Свет приглушен, лестницы пустуют и беззвучно вертятся камеры видеонаблюдения. Охранники перешучиваются, обсуждают какая у Дейва горячая жена и какой редкостный козёл этот Чилтон. Они смотрят убогие теле-шоу, стряхивают крошки на пол, пьют чай или кофе, пока кто-нибудь в палате не начнёт орать или целоваться со стенкой. Тогда появляется парень в белой форме с именным бейджиком и доходчиво объясняет больному, что спать это хорошо, а биться о стену - плохо. При необходимости колет бедняге нейролептики, как правило аминазин или галоперидол. Если пациент крупный, то таких парней может прийти несколько, и одним из них наверняка будет Мэтью. Он любит ночные смены, любит пустые коридоры и свою большую связку ключей. Он знает клинику как свои пять пальцев и гуляет по ней свободно, едва ли не насвистывая, незаметный и неопасный, ведь он санитар. А санитарами здесь никто не интересуется. Он проверяет микрофоны, крепит новые, без особого интереса заглядывает в квадратные окошки палат, чтобы увидеть очередного психа, сосущего стёртый в кровь палец. Мэтью скучно и он поступает также, как и всегда - вламывается в кабинет Фредерика Чилтона. В нижнем ящике его стола - бурбон, в верхнем - упаковка толстых импортных сигар, документы и наушники. Фредерик всегда слушает записи в наушниках, внимательно, чтобы ничего не упустить. Мэтью тоже их слушает, но доктору об этом, разумеется, не скажет. И сейчас он усаживается в кожаное кресло, откидывает крышку ноутбука и вводит пароль, который подобрал уже давно. Потом скачивает на флешку свежие записи, просматривает историю браузера, чтобы наткнуться на рецепт вегетарианского супа между ссылками куда более пикантного содержания. Теперь санитару весело. Он запускает плейлист, ставит громкость процентов на тридцать, закидывает ноги на стол и блаженно потягивается, сцепив пальцы в замок уже под тихое звучание "The Seeds". В самый раз было бы пропустить стаканчик, но Мэтт не пьёт на работе.
На глаза ему вдруг попалась стопка личных дел, которые доктор "редкостный козёл", должно быть, изучал на досуге. Почему бы и Брауну не присоединиться? Первые два - сразу мимо, а вот хроники Джона можно и полистать. Мэтью помнил этого парня, помнил и то, что за ним хвостом вились федералы и руководство больницы как-то подозрительно шепталось, хотя диагноз был ну самый тривиальный, иначе его бы давно заперли на нижнем этаже.
- Что в тебе такого? - задумчиво промычал санитар себе под нос и переключился на микрофоны в той камере, где должен был мирно храпеть этот самый Джон. Стоп. Браун вырубил музыку и весь обратился в слух. Сначала он подумал на кого-то из персонала: охранники и другие санитары, порой, любят поболтать с пациентами с глазу на глаз. Но Мэтт совершенно точно не слышал этого голоса раньше, да и суть разговора выдавала чужака с потрохами.
- А ты ещё кто? -  глаза Мэтью нездорово заблестели. Он сделал пару кликов и одновременно переключился на микрофоны в комнате охраны, но ничего похожего на тревогу не услышал. Похоже, что мужчина, а это был именно мужчина, проник в палату незамеченным, успешно минуя запертые двери и камеры, а такое под силу разве что призраку. Но Мэтью в них, конечно же, не верил, зато вполне себе представлял, какая участь ждёт бедолагу Джона. И будь на его месте кто-то другой, кто-то совестливый и благородный, то ситуация могла обернуться совершенно иначе. Но, увы. Выражение лица у Брауна на протяжении всего времени почти не менялось, только глаза внимательно следили за скачками звука на мониторе. Сомнений нет, он попал на заказное убийство, осталось придумать, как это использовать. Санитар забарабанил по столу пальцами, усиленно взвешивая все за и против. В конце концов, он отключил запись, сохранил себе то, что уже успел услышать, и выслал архивом на анонимный почтовый ящик. Запись с компьютера Чилтона он удалил, подчистил все следы своего пребывания за ним и вообще в кабинете, с чем справился довольно таки скоро, и вышел за дверь. По пути к Джону и его гостю, Мэтт заглянул в подсобное помещение и взял с собой пару ампул, шприц, скальпель и ещё несколько любопытных вещей, поместившихся в карманы его формы.

- Тук-тук, - костяшками пальцев по решетке, разделявшей Брауна и незнакомца, - развлекаетесь? А-а, не стоит этого делать.
Предугадывая вопросы и любые поспешные действия, Мэтью повертел портативной тревожной кнопкой, которую сотрудники обязательно носят с собой во время ночных дежурств, дабы предотвратить побег или другую внештатную ситуацию.
- Одно нажатие и..., - санитар кисло улыбнулся, чуть склонив голову набок, - думаю ты сам знаешь. Но ты продолжай, он так живописно корчится.
Свободной рукой Мэтью прикрыл рот, не переставая улыбаться. Настроение его резко улучшилось.
Если хренова кнопка и не работает, одного крика или выстрела хватит, чтобы переполошить здесь всех и вся.

*песня The Seeds - Can't Seem to Make You Mine

Отредактировано Matthew Brown (04-02-2015 08:01:13)