Вечность, сколько это? День, месяц или же тысяча лет? Возможно ли посчитать вечность? Кажется, я теперь знаю ответ на данный вопрос. Когда находишься в полной неизвестности с собой и окружающим миром, то каждая секунда кажется вечностью. Особенно, если ты знаешь наверняка, что вокруг царит опасность...
Во Флоренции снова Хаос... мужчины никак не могут жить без войны, все так жаждут власти, даже не подозревая, чем это порой бывает чревато: собственными жизнями. Такое было и с Пацци почти год назад.
Почти год прошел, я томлюсь взаперти, задыхаясь без свободы. Мысленно ругаю себя за то, что повелась на поводу у своих недоброжелателей и в конце концов, пришла к Медичи в надежде, что все будет иначе. Все и стало по-другому. Хуже.
Всего пару месяцев я чувствовала себя свободной и защищенной, но стены дворца стали сдавливать меня с каждым днем все сильнее. Мне казалось, что я вечность сидела в этом болоте... А после воцарилась угроза опасности моей жизни, а, главное, моего ребенка. Клариче сказала, что враги Медичи найдут этого ребенка, где бы он ни был, что я сама себя поставила под удар, когда легла в постель с Джулиано... Наконец-то я поняла, что самые сильные беды происходят из добрых намерений, ведь я всего лишь пыталась ободрить синьора де Медичи в его непростой ситуации. Итог: он на Том Свете купается в облаках и поедает фрукты, а я в тюрьме, с его ребенком под сердцем, чихая от сырости и не высыпаясь от холода...
Ребенок... в последнее время я сама не своя. Я перестала просыпаться от бойкого нрава сына, что любит пинать меня в живот, тем самым здороваясь. Вот уже неделю он не подает признаков жизни... Я боюсь, очень боюсь. Что если с малышом не все в порядке? Доктор сказал, что роды могут начаться в любой момент, и без необходимой помощи конец может быть более чем печальный. Я знаю, что от обезвоживания роды могут начаться раньше, по сему договорилась с начальником стражи носить мне хотя бы достаточное количество чистой воды, все равно никому не будет дела до рожающей преемнице Медичи. Естественно, я не раскрыла правду о происхождении этого ребенка, да и как могу открыть тайну, особенно, сейчас? Поэтому пришлось извиваться, словно уж и беспросветно лгать. И не только перед этими чудовищами, что насилуют всех женщин в темнице, а меня не трогают лишь из-за моего положения (посмотрите-ка, какое благородство! надолго ли им хватит совести?), но и перед собой. А также перед дорогими мне людьми, за которыми ужасно соскучилась.
Лео, Нико и Зороастр... Где же вы, мои милые? Я безумно скучала, молилась, чтобы они были здоровы и благополучны. Но мне так не хватает толики безумства Да Винчи рядом с собой, острого юмора Зора и теплой, неунывающей улыбки Нико. Конечно, я знала, что с ними все в порядке, ведь с ними Леонардо, а он, как мы все прекрасно знаем, найдет выход из любой ситуации. Лишь за них душа была более спокойна, во всяком случае, более спокойной, нежели за флорентийцев, выступивших против захватчиков и в результате оказавшихся либо здесь, либо на Том Свете.
Каждый день в тюрьме прибывали новые заключенные. Некоторых ловили на воровстве провианта, кого-то схватили за попытку бросить вызов новому капитану стражи, а кто-то просто носил титул "мусора", вроде меня. Неприятно, конечно, но я давно поняла, что лучше не высовываться и спокойно соглашаться со всем, что эти чудовища творят с Флоренцией и ее жителями. Целее будешь.
Щелкнул замок на воротах камеры, видимо, привели новых заключенных (сегодня это уже было третье прибавление к городским отходам). Похоже, их было двое. Я чуть приподнялась на ледяном каменном полу, где все это время сидела, стойко переживая все неудобства, и попыталась разглядеть в полумраке камеры вновь прибывших, как вдруг сердце мое подпрыгнуло куда-то к горлу и словно испарилось.
- Нико! - воскликнула я, не веря своим глазам и удивилась себе, что все еще не потеряла дара речи за все время, пока находилась к заточении, - Нико! - вновь позвала я, все еще не веря, что это был он. А с Ним и Леонардо.
Неужели они вернулись? Поверить не могу!

- Ванесса!
Нико увидел меня и тут же, вырвавшись из цепких лап стражей, словно восточный ветер, устремился прямиком ко мне. Честно признаться, я не сразу узнала в этом парне того юношу, которого я так долго знала. Того, кто приходил ко мне в тот вечер в таверну попрощаться, когда он стал первым, кому я поведала о будущем наследнике Флоренции, что живет теперь под моим сердцем. Подобно дереву, жаждущему как можно скорее вырасти, чтобы противостоять стихиям, за этот год Нико также вытянулся, возмужал, и, боже, что стало с его милыми кудряшками? Я застыла в приятном изумлении, пока не вспомнила, что Нико был не один. Глупая, как ты могла позабыть про Леонардо? Того, что вытащил тебя из монастыря, подарив желанную свободу? Да, не о такой свободе ты мечтала, но это все же лучше, чем быть запертой в монастыре и быть лишенных всех радостей жизни. Таких, как это мгновение.
- Лео! - наконец, обратилась я с радостными возгласами и к Да Винчи. Как же было приятно видеть моих милых мужчин, особенно, в такой час.
На мгновение мне показалось, что боль в спине утихла, верно, сказались сильнейшие эмоции, что я пережила, увидев их обоих. Боже, что творилось сейчас на душе! И как же вовремя они вернулись. Зная Леонардо, теперь я была абсолютно уверена, что он и только он все уладит, ибо это был единственный человек, что я знала, который не остановится не перед чем, пока не достигнет желаемой цели. И во Флоренции, наконец, настанет мир. Интересно, нашли ли они то, что искали где-то там, далеко в неизвестности? Я непременно найду время и расспрошу их об удивительных приключениях, но это успеется, теперь все успеется. Впервые за несколько недель, в моем сердце зажглась надежда, что все наладится, и Флоренция вновь обретет свой родной облик дикой, неприрученной, жизнерадостной республики.
- Как же я рада вам! Я знала, что вы не пропадете, - словно простонав сквозь слезы счастья (вновь удивилась, что до сих пор могу говорить), воскликнула я, в то время, как они помогли мне подняться, а Леонардо обнял меня. Какой же он теплый, несмотря на его хладнокровную рассудительность, и мне так не хватало такого родного, человеческого тепла все эти месяцы. Они оставили меня наедине с неизвестностью и непонятными мыслями, я многое пережила, но все-таки я здесь, и они здесь. Оторвавшись от Да Винчи, я рассмотрела его с ног до головы, а после обратилась и к Нико, также досконально изучив внешне. Они оба настолько изменились, что я едва не засомневалась, а мои ли это замечательные мальчики. Где же тот вечный огонь безумия в  глазах Леонардо? Куда подевалось мальчишеское озорство Нико? Мне было настолько любопытно и странно наблюдать за ними, такими непохожими на тех, что покидали Флоренцию девять месяцев назад.
- Взгляните же на себя! - все еще не скрывая улыбки, воскликнула я. Я улыбнулась, решив, что это все происходит все-таки наяву.
- А ты на себя, - в голосе Леонардо звучала тревога за меня, и это было вполне естественно, ибо я была на грани чтобы не родить прямо здесь и сейчас. Он продолжал обнимать меня за плечи, и я сочла это весьма полезным - наконец-то мне было, на кого опереться, одной бороться со всем было крайне тяжело. Наконец-то у меня появилась какая-никакая, но поддержка, ибо мне безумно тяжело было справляться со всем в одиночестве. Но я больше не одна, что радовало.
- Врач сказал, роды могут начаться в любой момент, - отдышавшись, ответила я, и улыбка медленно сползла с лица. Больше всего мне сейчас хотелось согреться и прилечь на мягкую перину, хотя бы на пару минут. В ту же секунду я начала мысленно молиться, чтобы у Леонардо все удалось как можно скорее, не хотелось, чтобы долгожданный наследник Флоренции появился на Свет в сырой, пронизанной плесенью, камере.

Отредактировано Vanessa Moschella (29-10-2014 10:31:15)