В залах дворца было тихо. Тишина заполнила их несколько лун назад, забившись в каждый угол шуршащими осенними листьями. Она проникла в самые отдаленные комнаты дворца, потушила горящие там факелы и свечи, и замерла в ожидании. За окнами стучали дожди, ветви деревьев рвались внутрь, отчаянно барабаня по молчащему камню. Все королевство застыло, весь Лес замер, затих, словно бы в ожидании чего-то, ведомого только ему. Мир замкнулся в тронном зале.
Он сидел там, казалось, вечность, вслушиваясь, ожидая. Король ждал, что тишину разорвет голос или звук шагов, но его народ давно покинул эти земли. Корона, по-осеннему красная, подобная листьям, что заметали вход во дворец, неприятно сдавливала ему виски, заставляя иногда оставлять ее и забывать, кто он на самом деле.
Ion nin*
Он закрывал глаза и в сотый, тысячный раз представлял сына. Вспоминал тот день, когда он явился к отцу - обрадовать новостью о том, что он и его друг-гном уплывают на Запад, в Благословенные земли. Он надеялся найти там покой, обрести своих друзей, по которым скучал, и разве мог Король противиться тому, чего желало его дитя?
Он воспринял свою участь молча. Его гордость, уязвленная и раненная этим поступком, долго не могла найти достойного выхода. Он отстранился от своих подданных, ушел в свои комнаты и подолгу не появлялся. А потом, появившись, не застал в залах ни единого эльфа - все они покинули Лес, решив, очевидно, что и их Король покинул их.
И теперь он остался совсем один. Он мог проклинать себя, свое безрассудство, свое одиночество, но в конечном итоге он не мог убежать от этого демона. Одиночество накрывало его с головой, топило, забивалось в нос, не давая дышать. А когда он делал очередной вдох, ему чудился запах весенних цветов - запах, преследовавший его сына. Они были настоящими отцом и сыном. Он - чистая, незамутненная, вечно цветущая весна. И его отец - угасающая старость, алая, кровавая осень. Именно такая осень наступила в королевстве.
Он часто бродил по дорогам, по Лесу, впитывая каждую нотку уходящей из его деревьев жизни. Он проводил часы наедине с самим собой, но никак не мог найти ответы на все вопросы, что мучали его. Он даже путешествовал к Гавани, и часами смотрел на ненавистное теперь море, унесшее вдаль его единственное, настоящее, ничем не заменимое сокровище. Его сын недосягаем. Его народ покинул его. Его Лес умирает. Что он за король без королевства?
Казалось, что он врос в этот трон, стал с ним одним единым. Застыл как статуя, не двигаясь.
Величайшее проклятие эльфа - это его память. Самое страшное, самое прекрасное, самое болезненное. Трандуил помнил все и жил теперь этими воспоминаниями.
Сделав глоток алого, как кровь, вина, он вздохнул. В зале становилось все прохладнее, что говорило о том, что огонь в очаге снова погас, и осталось всего несколько дней прежде чем Лес погрузится в свой зимний сон. Сон - это маленькая смерть, так говорят мудрецы среди людей.
*сын мой (синд.)

Он наслаждался своим одиночеством. Так наслаждаются своей медленной смертью, так пьют по каплям терпкое вино и едят горький шоколад. Рано или поздно твоя боль может стать твоим наслаждением - в этом и состоит ее красота и необычность. Эту боль можно пить, ее можно принять, ею можно стать. И Трандуил давно давно смирился с тем, что происходит вокруг него, принял эту смерть своего Леса и себя вместе с ним. Меньше всего на свете он хотел бы сейчас видеть кого-то, знать о ком-то, думать о ком-то. Ему хотелось растворяться в своем одиночестве и своих страданиях - они были настолько горькими, что успели стать сладкими.
Закрыв глаза, он почти дремал. Эльфы никогда не спят, их может сморить легкая дрема, в которой они видят только то, что им хочется видеть. Однако в его полу-сон ворвался посторонний звук, и Король удивленно вскинул брови, открыв глаза. По его дворцу кто-то шел. Шел тяжелой походкой, распугивая птиц на ветках, разгоняя прочь шуршащие осенние листья. Неужели прошло столько лет, и в этот Лес осмелился войти человек?
Сердце Трандуила больно защемило. Он помнил слова Элронда о том, что время эльфов прошло, наступила Эпоха людей. Вероятно он был одним из немногих, кто стремился сопротивляться этому, отчаянно пытаясь сохранить свой народ. А может, он был слишком эгоистичен, чтобы признать, что все кончилось. А когда он осознал, что наделал - он уже остался абсолютно один. И теперь сюда, в его Дворец, в его дом приходят люди, думая, что им это позволено. Что поделать, если им действительно это позволено.
Однако, человек, появившийся перед троном, даже не сразу заметил его обитателя, что позабавило Трандуила. Одет человек был очень странно, а в руках у него был непонятный предмет, который Король никак не мог идентифицировать. И, судя по всему, человек вообще был не уверен в том, с кем он сейчас говорит. Поднявшись с трона, Трандуил чуть улыбнулся и сделал шаг вперед, чтобы его можно было различить на фоне хитрых переплетений растений и дерева вокруг трона.
- Меня зовут Трандуил, и я Король этого места. А кто ты, и что ты здесь делаешь?
Ему хотелось верить, что этот человек не пришел убивать его или воевать. Лесной Король слишком устал от этого.

Трандуил невольно усмехнулся. Кажется, этот человек пришел охотиться на него. И похоже, теперь они оба чувствовали себя странно - эльф потому, что не знал, что и сказать, а человек потому, что не знал, как далеко он может зайти в своих действиях. В такие моменты Король очень жалел, что не наделен способностью читать чужие мысли - это бы сейчас очень пригодилось.
- Это - Мирквуд, Сэм Винчестер. Видимо, ты заблудился, но с другой стороны, в твоих словах есть и доля очень горькой правды, - с этими словами Трандуил вздохнул. - В Средиземье действительно больше не осталось королей среди моего народа.
Теперь это - эпоха людей. Таких же, как и ты, Сэм, людей, не способных созидать, а способных лишь разрушать.
- В этом лесу когда-то таились твари пострашнее меня, - Король усмехнулся. - Он был наполнен первоначальной Тьмой, потомками Унголианты, орками и прочей нечистью. Сейчас здесь остался только я. Вероятно, они пугались меня, когда я бродил по лесу, но я не собирался никого испугать или убить. Это мои владения, как любой Король, я лишь защищаю их от вторжений чужестранцев. Я не хотел причинить им вреда, надеюсь, ты услышишь мои слова.
Удивлению человека не было предела, и Трандуил почувствовал себя неловко. Неужели он провел в одиночестве столько лет, что люди уже забыли о том, что среди них есть эльфы? Или просто он никогда не слышал об остроухих созданиях, обитающих в лесах?
- Да, я эльф. Тебя это удивляет или пугает? - Трандуил чуть улыбнулся. Он не хотел причинить вреда этому человеку, хоть и не был заинтересован в нем. В душе лесного Короля металось две ужасные противоположности - он не мог определиться, хочется ли ему прогнать Сэма или попросить остаться и рассказать о том, что произошло с тем миром, что лежит за границами Зеленого Леса. Именно эта непостоянность раздражала его сейчас, как никогда ранее. - Ты думаешь, что перед тобой - очередное чудовище, порождение первоначальной Тьмы, монстр и убийца? Успокойся, охотник. Тьма ушла из этого Леса много лун тому назад - когда Саурон был окончательно повержен, и твари его ушли вместе с ним в небытие.

Трандуил ожидал услышать от Сэма нечто подобное. В общем, он предполагал, что Сэм понятия не имеет об эльфах, об этом лесе и о Тьме. Людская память еще более коротка, чем людская жизнь, чему тут удивляться? Обидно было лишь то, что человек изначально видел в Короле какую-то враждебность, от которой за годы одиночества не осталось и следа. Зайди он сюда в самом начале Второй Эпохи, или окажись во время Битвы Кольца или Битвы Пяти Армий - тогда, конечно, он закончил бы свои дни довольно бесславно - в темнице, откуда не смог бы никогда выбраться. Но сейчас Трандуил был меньше всего заинтересован в том, чтобы пытаться заточить кого-то где-то. Его Лес не был тюрьмой уже много лет - любой мог прийти сюда и уйти отсюда, если не нес в себе Тьмы или дурных мыслей. Прочие же подпадали под действие старинной магии, и Лес уводил их туда, откуда они уже не возвращались. Своеобразная проверка, которую Сэм прошел.
Трандуил чуть улыбнулся.
- Я понимаю твое недоверие. Ты имеешь на него право, Сэм Винчестер. Хочешь совет от того, кто видел не одну Эпоху? - с этими словами Король сделал несколько шагов вперед и очень быстро очутился у подножия трона - совсем рядом с человеком. - Иногда стоит доверять первому ощущению, которое приходит тебе в голову. Первое чувство, инстинкт, который ты испытываешь, когда говоришь с тем или иным человеком или существом. Верь ему. Сердце ошибается очень редко, а вот разум любит играть с нами в игры.
А дальше то, о чем стал говорить человек, показалось Трандуилу бредом. Книга? Какой-то идиот написал обо всем этом книгу? Алая Книга попала из рук хоббита в руки какого-то человека? О чем вообще идет речь?
- Ты говоришь очень быстро и совсем непонятно. Я не знаю, кто и откуда узнал об этом мире. Главное - зачем это знание тем, кто все равно не пользуется им правильно, - Король вздохнул и сделал глоток из бокала. - Вероятно, Алая Книга, которую писал Бильбо Бэггинс попала в руки человеку или эльфу, который смог донести до остальных то, что там написано.
Вопрос про Валинор больно кольнул сердце Лесного Короля. Он горько усмехнулся. Человек, сам того не понимая, задел такую тонкую струну где-то глубоко в душе эльфа, что будь он чуть менее милосерден, прогнал бы его прочь, чтобы и дальше наслаждаться безнаказанным одиночеством.
- Да, Валинор действительно существует. И туда уплыли все эльфы, которых я знал и все, кем я дорожил. Я остался здесь, потому что это - мое королевство, мой Лес, и я не мог покинуть его так просто, как это сделали остальные.