Санкт-Петербург, зима 1926
Казалось бы, что среди снегов и лютого мороза может делать столь специфическая личность, как великий доктор Фасилье, которого здесь, впрочем, никто не знал? Хотя нет. Скажем по-другому. Какого черта здесь забыл темнокожий вудуист, одетый только в свой эксцентричный наряд? Поверьте, его этот вопрос волновал не меньше.
-Я, конечно, знал, что у вас, мои дорогие друзья из того мира, потрясающее чувство юмора, но...перенести меня в сюда за одну ночь??? Стойте, или я сплю? Тогда почему так холодно?? Почему вы не закинули меня куда-то на Богамы?
Проходящие мимо люди с ошарашенными глазами оглядывались на странного незнакомца, что стоял посреди улицы в снегу, и орал на странный амулет в виде деревянной головы, что висел к него на шее. Все обходили его кругом, ведь мало ли, вдруг еще буйный какой-то, набросится, а ведь у него еще и трость в руках. Серьезно, если бы не темная кожа мужчины, местные уже давно бы вызвали стражей порядка и отправили бы его в психушку или в вытрезвитель, а тут...
-Ладно, черт с вами! Ваше счастье, или точнее мое, что я немного, но говорю по-русски. - Пробурчал гость из темного континента и поправив ворот своего шикарного, но уже потертого пиджака, с гордым видом подошел к одному из местных жителей.
Несчастный мужчина ну никак не мог понять, чего от него хотят на ломанном русском с употреблением слов "матрешка", "водка", "баня". Ему искренне хотелось послать гостя России...куда подальше. И лишь когда в потоке прозвучало слово "царь", местный таки определился с местом посылания...
...-Да ну вы издеваетесь! - Разочарованно закричал в небо Фасилье, как только очутился перед полуразрушенным царским дворцом. Вновь выругавшись и в сторону тех, кому он когда-то отдал свою душу, и в сторону России с их гребанной революцией, мужчина решил, что хоть какая-то крыша над головой не помешает, а потому поплелся внутрь. Сейчас он походит, подумает, может найдет что-то драгоценное и придумает выход из этой ситуации. Точнее, из России.

Возмущению не было предела. Фасилье никак не унимался, продолжая бормотать себе под нос изощренные ругательства на всех языках мира, которые только были ему известны. Так, на исковерканном немецком он проклял это место (но потом быстро забрал свои слова обратно, вспомнив, как многое они могут значит), а на французском стал жаловаться о  том, как же здесь холодно. Ну это так, цензурный перевод его слов.
Шатаясь по дворцу, вудуист пытался найти хоть что-то, чем можно будет развести огонь. И ладно, огонь-то он наколдует, но что дальше? Надо же что-то поджечь. Перспектива сжечь царский дворец, чернокожего мужчину нисколько не привлекала, потому он продолжал ходить в поисках каких-то старых стульев или лавочек, или уже хоть чего-нибудь! Внезапно, Фасилье услышал пение, что доносилось из-за предполагаемого тронного зала. Житель Нового Орлеана, правда, и понятия не имел, откуда здесь кто-то может взяться и тем более петь, но, как говорится, наглость - это второе счастье. Первое - это когда за него не бьют.
Разглядев в чуть приоткрытой двери женскую фигуру, что уверенно вальсировала по пустому залу, Фасилье широко усмехнулся. Ну да, что ему может сделать девчонка? Тем более, умалишенная. Ведь кто еще будет шастать по этому заброшенному зданию, который так и навивает неприятные мысли и нездоровые ассоциации. Пригладив ладонью волосы и поправив шляпу, вудуист зажал в пальцах волшебный порох и...время шоу.
-Кто это явился в мое пристанище?? - Громко заорал тонкий мужчина, который появился в облаке фиолетового дыма, взявшегося ниоткуда. - Кто ты, дитя, и зачем пришла сюда?
На самом деле, эти вопросы мало волновали Фасилье, ибо внезапо он увидел то, что едва не заставило его рухнуть на одном месте, нарушая весь пафос картины. Он глядел на девчонку широко открытыми глазами, переводя взгляд с нее - на гобелен, что висел прямо за спиной русской незнакомки. До чего же она была похожа на девочку, лет 10-и, что была изображена на гобелене со всеми остальными членами царской семьи. "Царская наследница? Духи, вы ради этой девчонки меня сюда закинули, что ли?!"