Как и в ту ночь десять лет назад, Джесси вразвалку сидел на диване, уставившись в телевизор и едва замечая, что происходит на экране. В одной руке - по-прежнему бутылка с пивом, в другой - неизменный косяк. Но вот все остальное - не так, как раньше, включая самого Пинкмана.
Что произошло с Джесси? Всё прозаично, как оно и бывает в нарко-бизнесе. Его лучшего друга подстрелили. Девушка, которую он любил, погибла от передозировки. Уолтер Уайт вынудил Пинкмана убить невинного человека, повесил на его плечи это чувство вины, что с тех пор не переставало давить, мешая дышать. Потом Хайзенберг, манипулируя Джесси, чуть не отравил мальчика, о котором тот заботился. Другого ребенка убили, потому что он стал свидетелем преступления, и Пинкман не смог это остановить, просто был вынужден смотреть. Убили и делового партнера Пинкмана - Майка, одного из немногих, кого действительно волновала судьба неудачливого голубоглазого паренька. Также вышло со второй девушкой, что была ему дорога - только на этот раз она не была не виновна даже в том, что просто увидела нечто лишнее. Ее убили в качестве демонстрации, убили, чтобы Джесси продолжал готовить мет. И он продолжал - лишь бы мальчик, переживший отравление, не оказался очередной жертвой криминального ореола, что окружал Пинкмана.
Жизнь Джесси превратилась в ад. Он жил на цепи (и это не метафора), переносил постоянные побои, спал в клетке, был комнатным поваром при шайке чокнутых нацистов. И всё это, пока великий Хайзенберг не соизволил прийти и отдать свою жизнь за спасение своего бывшего напарника. Отдать жизнь, которую он задолжал Пинкману, потому что внутри этот парень был почти мертв.
Избавившись от своих оков, метамфетаминовый герой рвался в путь к своей свободе, сквозь слезы и смех срываясь на крик. Он гнал прочь от места своих мучений, и свет фар украденной машины врезался в темноту ночи - и собственной ночи Джесси тоже. Тогда он был почти счастлив, он был готов жить, начать сначала, он упивался безумной надеждой, что где-то далеко он обретет свое счастье и спокойную жизнь, и в ней прошлое покажется всего лишь ночным кошмаром, которого на самом деле никогда не было. Пинкман обратился по нужному номеру, чтобы скрыться в неизвестность: получить новое имя, новый дом и работу. Притвориться для всего мира, что он кто-то другой. И главное, для самого себя.
И вот он. Десять лет спустя, менеджер крошечного 7-Eleven в городе Филадельфия.
Вскоре после побега Джесси воистину открылся смысл фразы "От себя не убежишь". Он не стал кем-то другим, и его прошлое не случилось с каким-нибудь незнакомцем вместо него. Этот груз все еще висел на нем, стискивая грудную клетку. Тяжесть не уходила ни на секунду, и парень словно прогибался под ней все больше с каждым днем. Его губы забыли улыбку, его сердце билось медленно и гулко, и даже его голубые глаза, казалось, потускнели и потеряли свою яркость, что в свое время очаровывала всех девчонок. Он превратился в пустую оболочку, копию копии себя прежнего, тусклую и неубедительную. Джесси более не был способен ни к кому привязаться, подсознательный страх подтачивал любую человеческую связь, которую он мог бы завести. Он чувствовал себя до кома в горле одиноким в присутствии людей, но все равно старался находиться рядом с ними, как можно дольше. Лишь бы не возвращаться к себе домой, где призраки тех, кого он любил, всегда ждали его, вечного чужака в этом большом городе.
Пинкман не ожидал, что его отправят в мегаполис, думал, что в пригородах безопаснее, но среди толпы, сказали ему, проще затеряться. И черт, как же это было правдиво. Порой мужчина чувствовал, что может лечь на асфальт посреди одной из центральных улиц Филадельфии, плакать и кричать прямо под ногами у многочисленных прохожих, и никто даже не взглянет в его сторону в этом бесцветном холодном городе. Джесси был лишним элементом в этой густой серой толпе, он не принадлежал ей. Впрочем, как и самому себе.
Итак, в ту ночь, как и в любую другую, не торопясь отправляться смотреть свои неизменные кошмары, Пинкман делал вид, что смотрит телевизор. Марихуана давно не давала никакого эффекта, пиво лишь нагоняло едва заметную сонливость. Джесси был предметом в обстановке своей гостиной. Его глаза смотрели, но не видели, его уши слушали, но не слышали, и лишь измученное сердце все еще билось в своей клетке. Какое напрасное усилие.
Раздался звонок в дверь. Пинкман лениво оглянулся в направлении звука. Он никого не ждал, но какая к чертям разница. Поднявшись с дивана, Джесси неторопливо подошел к двери и посмотрел в глазок. Сердце ударилось о прутья тесной клетки. Мужчина медленно открыл дверь.
- Лестат, - только и смог выговорить он.

Как и в тот раз десять лет назад, Лестат проскользнул мимо Джесси в его квартиру, не дожидаясь приглашения, не спрашивая его согласия. У Пинкмана что-то болью заныло в груди. Вампир выглядел все также молодо и беспечно, словно не было всех этих лет, словно время миновало его. Как будто бы ничего не случилось, и прошел всего лишь день. Лестат был призраком из прошлого, обитатель тех дней Джесси, когда ничего плохого еще не случилось, и именно это так давило на Пинкмана. Он еще кое-как влачил свое существование, отгораживаясь от всего, что уже минуло, прозрачной завесой занудного настоящего. Но явление Лестата сорвало эту ширму, за которой скрывался утомленный жизнью смертный мужчина. И вот уже снова трудно дышать, и хочется испустить крик, выпустить эту ноющую боль из легких. Боль, что порой тихо дремлет, но никогда не исчезает до конца.
- Это что, то идиотское шоу про топ-моделей? И как только ты это смотришь, редкостная занудность!
Среагировав несколько запоздало, Джесси повернулся к телевизору. И правда, длинноногие красотки на подиуме, яркие цвета, имитация жизни. Пинкман и не знал, что действительно смотрит такое. В голове проплыл закономерный вопрос: "Где же я был весь этот час?" Мужчина частенько не замечал, как проваливается в трясину собственного сознания и не замечает ничего вокруг, действуя словно на автомате.
Лестат тем временем критично рассматривал старого знакомого.
- Знаешь, ты чертовски плохо выглядишь, - усмехнулся вампир, – Особенно… Хм...
И он указал на щетину Джесси. Пинкман машинально провел ладонью по колючему подбородку и невесело улыбнулся. Ну да, он частенько забивал на бритье, но какая разница? Перед кем ему красоваться? Уж не перед продавщицами в магазине. Хотя некоторые из них, стоит признать, были весьма хорошенькие на вид, вот только сам Джесси этого упрямо не замечал. Уходил с головой в свою не самую увлекательную работу и был этим весьма доволен. Всё, что отвлекает, очень нравится Пинкману.
- А у тебя, хмм... Новая прическа, хах?
Очередная ленивая мысль проплыла в мозгу Джесси - ему почему-то казалось, что вампиры не стригутся, потому что у них все равно всё отрастает обратно. А может, это так только в кино. Или Пинкман вовсе сам это выдумал.
Наступила молчаливая пауза. Слышно было только приглушенный звук телевизора, где шоу про топ-моделей сменилось рекламой майонеза Hellman's, и шум включенного вентилятора. Влажная летняя жара доканывала Джесси, а кондиционер сломался давным-давно, заставляя мужчину кутаться в два одеяла прохладными пенсильванскими зимами и заливаться ледяным пивом в летние месяцы. Пинкман рассматривал обивку дивана, не решаясь поднять взгляд на своего гостя. Сейчас Лестат олицетворял всё, от чего Джесси пытался бежать, проживая свою скучную жизнь в Филадельфии. Прошлое. Самое страшное в прошлом, это то, что его никак не изменишь, но и избавиться от него невозможно. Оно - главная неизбежность человеческого существования.
Мужчина вспомнил, как они с Лестатом расстались в тот раз, и наконец осознал вероятную цель визита вампира. Предложение вечной жизни. Внутри у Джесси все похолодело. Как он влачил свое существование, маринуясь в своей апатии - и это растянуть на бесконечность? Существовать вот так до самого конца света? Пинкман больше не думал о тех, кого ему придется убивать, ведь теперь он знал, что некоторые заслуживают смерти. Мужчина думал о себе. В его подсознании вдруг возник образ Джейн. Ее большие карие глаза смотрели на Джесси, а нежные пухлые губы, накрашенные красной помадой, улыбались ему. Его любимые губы, мягкие и сладкие, как спелая ягода, их хотелось целовать и не останавливаться, пока не закончится воздух в легких. А потом Пинкман увидел ее другое лицо - бледное и безжизненное, и ее тело, не откликающееся на его попытки вернуть возлюбленную к жизни. Как он справился с этим? Ведь он пытался жить дальше, тогда он еще умел надеяться и верить в лучшее, но на самом деле... На самом деле тогда-то и стоило остановиться. Когда умерла его любимая Джейн.
Некоторые заслуживали смерти за все плохое, что они сделали. Джесси тоже заслуживал смерти, но не (с)только за свои проступки, но за все плохое, что он пережил. Он не позволял себе ни к кому привязаться и принимать чью угодно заботу, он был сам по себе, потому что когда ты один, тебе больше некого терять, а за себя давным-давно нестрашно. Может, настало время положить этой бесцельной жизни конец?
Джесси сделал глубокий вздох и посмотрел прямо в горящие сверхъестественным холодным светом глаза Лестата.
- Прошу, убей меня.

Лестат, казалось, говорил все, что Джесси подсознательно хотел слышать. Будто есть шанс зачеркнуть всё былое и быть кем-то иным, начать заново, стерев прошлое, словно выдрав страницы из книги. Сделать так, будто они были написаны вовсе не о нем, а о каком-то другом Джесси Пинкмане. И если вдруг его занесет в Альбукерке, воспоминания не вывернут ему душу, а лишь покажутся кадрами из давно забытого сериала в стиле криминальная драма. Разве не об этом он мечтал? Чистый лист, новая личность. К этому Джесси и стремился, сбегая подальше от Нью-Мексико, меняя имя и место жительства, полный надежд на второй шанс. Мужчина вспомнил то ослепительное ощущение счастья, что накрыло его, когда он сбегал из плена. В те минуты он действительно верил, что теперь-то всё будет иначе, и светлое будущее маячит впереди. Он так надеялся, он плакал от счастья! Наивный идиот по имени Джесси. Его чувствительное сердце в своей тесной клетке было покрыто незаживающими шрамами, и все его мертвые ни на секунду не покидали его, беги он хоть на самый край света.
Но вот перед Пинкманом вампир Лестат, пышущий таинственной энергией и все той же неизменной красотой. Он совсем не похож на того, кого мучают демоны прошлого. Но как такое возможно? Есть ли у него чувство, жива ли его память? Или же время учит тебя отсекать все ненужные концы, избавляясь от тяжкого балласта? И сколько же нужно времени? Или, быть может, кровь - тоже наркотик, и она вымывает все твое горе, лечит все твои раны - в том числе те, что высечены на сердце?
В какое-то мгновение вампир оказался рядом с Джесси, и его рука обхватила талию мужчины. Прикосновения и близость твердого тела заставили Пинкмана осознать, что его давно никто не касался - не обнимал, не трогал его с хоть какими-то эмоциями в его адрес. Перед взором снова появился образ Джейн, и Джесси вспомнил ее ласковые тонкие руки. И успокаивающие объятия Андреи, ее теплый голос и понимающий взгляд. В горле застрял ком. Шрамы на запертом в клетке сердце раскрывались и снова кровоточили, прежняя боль тянула к нему свои когтистые лапы. Пинкман почувствовал, как задрожали в глазах горячие слезы.
- Я не хочу убивать тебя, Джесси. У тебя есть выбор, которого нет у других, у тебя есть право на новую жизнь. Никакого прошлого, никаких теней, преследующих каждый день… Что ты хочешь сейчас?
Мужчина так и стоял с запрокинутой головой, соленые дорожки медленно струились по его вискам, теряясь в волосах. Джесси сдавленно всхлипнул, глядя в грязный потолок своей унылой гостиной.
- Я только хочу, чтобы это всё кончилось. Я никуда не могу убежать от их глаз, я чувствую, что они смотрят на меня каждый день, и я знаю, что виноват перед ними всеми... - губы Джесси дрожали, говорить становилось сложно, - но я не могу... Я ничего не могу поделать, ничего не могу исправить, и я не могу двигаться дальше, потому что я все тот же человек, что подвел их... Но я так любил их...
Пинкман закрыл глаза и замотал головой, давая себе возможность сглотнуть этот дурацкий ком в горле и прогнать из мыслей улыбку Джейн. Он сделал глубокий вздох и заговорил снова.
- Я только этого и хотел. Новой жизни, где я... Словно буду уже не я. Где прежний Джесси Пинкман умрет, дав новому спокойно жить и дышать без этой... Тупой боли.
Мужчина потер пальцами глаза, стараясь прийти в себя. Он чувствовал, что снова начинает тонуть в своих воспоминаниях. И всё это просто потому, что он на какую-то несчастную секунду дал своим мыслям волю. Кажется, настал момент. Джесси больше не мог жить этой жизнью, и теперь он это четко осознал. Он не до конца верил вампиру, но какое это имеет значение. Если все его слова - ложь, Пинкман просто выйдет на солнце.
- Если ты действительно можешь дать мне этот второй шанс, Лестат, то сделай это. Просто... Просто сделай так, чтобы меня больше не было.