Чего только Нейтан не увидел за последние… черт, да прошло всего несколько дней. Столько впечатлений, а ещё даже не конец недели! Сложно представить, что эти ребята успеют сделать за месяц. Хотя, знаете, ему даже было немного интересно. Он же только начал разбираться во всех этих хитросплетениях отношений между оборотнями и прочей шнягой в этом городе. Не сказать. Что он был большим фанатом сериалов, у него всегда не хватало терпения досмотреть хоть какой-то до момента, когда становилось интересно. Но когда приковывают к стулу и как бы так легонько намекают, что ничего ему делать больше нельзя, кроме как смотреть, поневоле как-то просечешь все местные темы. Правда, не стоит надеяться, что эти две дамочки собрались для того, чтобы помучить в той же степени тех, кто всего четыре дня назад мучил Янга. Просто потому что круговорот насилия в этом городе включает в себя куда больше личностей, скорее всего, сие почетное право получит не Янг и не друидка, а кто-нибудь ещё, кого кудрявый ещё не знает.  Ладно, возможно, знает. Потому что теперь Дженнифер отвечала на его вопросы. Не в ответственные моменты и скорее для того, чтобы он просто побыстрее отстал, так как кто-кто, а она чувствовал, насколько у него хватит энергии долбаебских домогательств. А он не чувствовал. Нет, вообще-то чувствовал, причем очень много, как и не понятное сближение, после которого появлялось сочувствие и даже хотелось помочь ей, поступить так же, а может даже подкинуть идейку, чувствовал, что немного задыхался, как будто тоненькая удавочка у него на горле… но старался не думать об этом. Серьезно, он делает все, что может. Но кто сказал, что он всего остального он не может получать удовольствие?
Блондинка в болондине кратко кивнула, после чего они обе как-то замолчали, завершая последние приготовления, которые уже были так, для души. Через пару минут даже человеческому слуху стал слышен шум автомобиля, так что не трудно было догадаться что наживка была проглочена весьма успешно. Более того, как дамы и предполагали, виновник торжества не просто появился, так и пошел через главный вход! Нет, чтобы там осмотреться, пройти через места, где не так много стен... Нет, он так волновался за своего бету, что выбрал самый прямой путь. Именно то, что им нужно было. Почти на самом пороге стояла ловушка, чтобы сдобрить Хейла младшего приличным ударом тока. Достаточным и необходимым, чтобы вырубить его на несколько минут, чтобы не убить его и чтобы не ждать целую вечность, пока он очнется. И, конечно, чтобы не сражаться с ним лишний раз. Давайте признаем, даже при наличии оборотня в этой компашки из двух мальчко-девочек, они выглядели как-то не слишком уверенно против этого качка. Тем более, это была совершенно не их цель.
- Идеально. – Когда тушка в черной кожанке свалилась, ехиденнько улыбнулась Дженн, отключая ловушку, чтобы можно было быстро перетащить собачку к основному месту действия. - Ну что, дорогая, за дело, - посмотрев на свою напарницу, сверкнула глазщами... черт, да это вообще-то у оборотней тут уду-вуду блески в глазах разных цветов радуги, а почему-то так блестят глаза только у этой женщины!

Дядя Питер всегда говорил, что прямолинейность Дерека до добра не доведет, а Лора, хихикая, поддакивала, что хмурый братец попросту не умеет обходить препятствия и предпочитает пробивать стены лбом. «Пророчество» дядюшки сбывались достаточно часто, но оборотня это не обескураживало, и в большинстве случаев он продолжал переть напролом. Как сейчас, например.
Хейл успел только мысленно выругаться на себя в то самое мгновение, когда нога, не в силах противиться гравитации, ступила в ловушку и по телу, наперегонки с паническими сигналами нервных окончаний, побежал электрический импульс. Сознание, не выдержав напряжения, капитулировало в темноту.
Возвращение на грешную землю напоминало пробуждение после очень мутного сна. Дерек ловил обрывки фраз, какой-то шум, чьи-то шаги, но все это казалось нереальным, призрачным. Он словно шатался на грани бытия и небытия, не в состоянии определить, что ему кажется, а что – нет. Снится ли ему эта невозможность шевельнуться, эта выматывающая, режущая, рвущая на часть боль между ребрами? Хейл напрягся, сипло вдохнул и рванулся к яви, к бытию – распахнул глаза.
Картинка тут же засбоила, поплыла и раздвоилась. Дерек прищурился, с трудом фокусируя взгляд, и попутно осознавал неприятные новости: ему ничего не причудилось, прикованные руки, что-то острое, инородное, нож или стрела между ребер – все это было на самом деле. А перед ним, когда мозг окончательно пришел в себя после вынужденного ребута и изображение наконец-то из разрозненных световых пятен стало цельным и понятным, - перед почти распятым оборотнем стоял Айзек. Целый, невредимый и торжествующий. По крайней мере, Хейлу так показалось.
Сердце ухнуло куда-то вниз, когда до Дерека дошло, что его бывший Бета его предал. Воспользовался, значит, доверием и готовностью защищать, хорошим отношением Хейла воспользовался, чтобы заманить, оглушить и пришпилить к стенке, как бабочку в коллекцию. Но один Айзек бы никогда не смог это все провернуть, тут явно был почерк охотников – все эти ловушки, цепи, стрелы (Дереку все уже удалось скосить взгляд вниз и увидеть торчащее из живота оперение) были их любимыми игрушками. Что же тогда, Эллисон тоже?..
- Айзек, за что? – говорить было ужасно больно, болт, хоть и не зацепил легкое, кажется, не позволял регенерировать. Приходилось терпеть и скупо цедить слова хриплым голосом. – С кем ты здесь?
И нос, и уши твердили, что здесь есть кто-то еще, но запах был незнакомый, а анализировать и вычислять, кто бы это мог быть, сил не было совсем.

Дженнифер было даже обидно, что её не узнали так быстро. С того света смутно казалось, что у Дерека не было больше тех, кто подходил по критерий «быстро сблизились» и «напрочь забыл». Впрочем, при наличии особо обостренных основных чувств, возможно, оборотни с таким большим сроком прибывания в собачье шкурке, таким как вся жизнь, решили, что супер-память им не нужна. Кто знает, может стаи справились бы вообще бы без друидов, если бы подавляющее большинство представителей этой стаи были думающие, а не как обычно, только альфа и то, далеко, далеко не всегда. Впрочем, ладно, надо дать ему подсказку.
- Мой тебе последний совет, Хейл, - она вышла из тени, подходя ко всему этому действию ближе, ожидая, когда Кейт немного отойдет. Знал бы Дерек, как сильно и как часто его большое собачье сердце ему и всем его близким будет причинять боль, интересно, он бы пошел и прыгнул в тот огонь, когда горела его семья? Блейк бы поставила на то, что пошел бы. И после того, как они закончат крупномасштабную работу, она с радостью вручит Арджент коктейль Молотова. Пускай почетное звание поджигательницы всех оборотней Бейкон-Хилз будет за ней. – Будь поосторожней со словами, когда висишь подвешенный под электричеством и истекающий кровью.
Охотница отошла к их прекрасному подносу, на котором ещё и половина предметов не была использована по назначения, давая Блейк подойти к оборотню. Друидка распутала из узла на груди одну руку, проводя двумя пальцами по извечно не бритой щеке оборотня. Кейт была права. Это у них все было решено и достаточно очевидно. А вот у Блейк все пошло не так, как обычно принято описывать в французских трагичных романах для дам. А немного с большим количеством смертей, не однозначных ситуаций и… да, однозначно было больше оборотней.
- Я любила этот город. Я любила тебя... - почти прошептала дарак, прикасаясь своими губами к его, даже немного замирая, на короткий, очень тяжело давшийся вдох, после чего отстраняясь, показывая Хейлу на секунду свое обличье, в котором он привык её видеть. – Ты оставил меня умирать! – Это уже было не так сладко сказано, а скорее с той злобой и интонацией, что повысить друидка немного голос, и то последнее стекло в особняке Хейлов, что ещё не выпало решило бы покончить жизнь самоубийством. Доведя все так же нежно пальцами до губ, дальше уже было не так приятно, потому как она резко схватила его за подбородок второй рукой, заставляя хотя бы приоткрыть рот, запихнула ему в рот горстку толченной амеллы, которую все это время держала в ладони. Из-за той же амеллы, да и после некоторых событий полнолуния, Блейк не могла держать свое обличье слишком долго, её хватило всего на секунд десять, но и того было достаточно. - Это были мои ошибки. Больше их не повторю, - презрительно немного задрав одну губу, они грубо отбросила голову Хейла, отходя к столу за... да, определенно, она воткнет сегодня в него хотя бы один ножик.

Определенно, инстинкты - это очень хорошо. Дерек слишком завис на мысли, что вот этот кудрявый паренек перед ним - это Дженнифер, сумасшедшая друдка, подкинувшая в свое время немало проблем полиции и чуть не сделавшая сиротами сразу троих из стаи Хейла, и которая тоже определенно точно должна быть мертва, так же, как и Кейт. Поэтому сознательно оборотень не сразу сообразил, чем таким его угостили, зато это прекрасно понял волк и моментально забил тревогу, вскинулся, заставляя Дерека выплюнуть "каку", оставившую во рту горчащий привкус, в сторону.
- А ты меня использовала! - успел просипеть Хейл, пока Дженнифер не вернулась в тень, к столу, где, судя по всему, лежали все девчачьи "игрушки" на эту ночь. Оборотень закашлялся и снова сплюнул в сторону остатки ядовитых ягод. - Околдовала, чтобы прятаться за мою спину, иметь сторожевую собачку, которая спасет от Дюкалиона, - процедил Дерек, морщась. У него тоже были немаленькие счеты к Джен.
Если так вдуматься, единственная, кто не причинил ему боли, была Пейдж. Ну и еще Стайлз, конечно. Бедный Стайлз, тоже пострадавший от Дарака, замученный кошмарами мальчик, рискующий сейчас лишиться еще и своего парня. Не самого идеального, конечно, но разве он заслужил терять кого-то еще?
- Иди к черту, Кейт! - прорычал Дерек и взревел, когда мышцы стянуло одной жестокой судорогой, глаза залило чернотой, а по нервам вмазали сильнейшим цунами. Его ненадолго оглушило, звуки стали тусклыми, невнятными, уступив пронзительному звону в ушах. Хейл не нашел сил открыть глаза - так и висел безвольной тряпкой, дрожащей от пропущенного через нее напряжения, как несколько лет (год? два?) назад. Он не увидел, как блеснул свет на лезвии, которое достала Кейт. Не слышал, как она подошла к нему. Лишь ощутил мгновение, когда холодный нож коснулся горячей, мокрой от пота кожи, а затем сорвался на хриплый, рычащий вой, задергался, не соображая, что своими отчаянными попытками вырваться он только делает хуже, еще сильнее разворачивает себе живот стрелой, еще сильнее напарывается ребрами на тонкое, безжалостное лезвие.
Хотя, возможно, так все закончится намного быстрее. Ему не хватит сил регенерировать и он умрет, истечет кровью здесь, в своем доме, где погибла его семья, от рук своих бывших подружек.