frpg Crossover |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » frpg Crossover » » Архив незавершенных игр » 4.360 red+riding+hood
Участники:
Красная шапочка - Мария Мерривезер
Большой серый волк - Пьер Гренгуар
События:
Если никогда не пойдешь в лес,
с тобой никогда ничего не случится,
и твоя жизнь так и не начнется.
Отправляясь к бабушке, дабы отнести ей сыр и вино, Красная шапочка слышит в гуще леса не то человеческий, не то звериный рев полный боли. Шапочка помнит наказ матушки - не сходить с тропинки, что ведет к дому ни в коем случае, но разве можно пройти мимо, когда кто-то нуждается в помощи?
Saltillo – A Necessary End
За окном убаюкивающе поет вьюга, и мне кажется, что нет ничего приятнее, чем сидеть сейчас у камина и пить горячий шоколад. Я сижу напротив огня на шкуре некогда забитого отцом волка и с ненавистью вспоминаю об этих животных. Мой отец, как и многие мужчины деревни был охотником, а так же частенько защищал деревню от нападений волков. Когда было особенно голодно, эти звери выходили из лесов в поиске пропитания среди людей. В те ужасные ночи пропадал не только скот, но и люди. Однажды папа не вернулся, охраняя деревню от дикого зверья...
- Шапочка! Ты не забыла, что у тебя дела? - Из кухни послышался голос матери, а я уже давно перестала удивляться, что меня все так просто называют - Шапочка. Все потому что я уже лет десять, наверное, как не снимаю плащ с капюшоном, что подарил папа. Тогда он мне был очень длинным, и надевая каждый раз плащ, я фантазировала, что я какая-нибудь королева и у меня красивое платье и длинный-длинный шлейф. Сейчас же, когда я подросла, плащ все равно скрывает мой силуэт, однако ассоциации другие - будто я ношу на себя кровь охотников и волков, возможно, и кровь отца. От этих мыслей порой становится не по себе, но отказаться от него я не могу слишком дорог этот лоскут ткани.
- Ничего я не забыла! - Почти огрызаюсь я, поднимаясь с пола, расправляя замятые полы юбки. Идти куда-либо сегодня крайне не хотелось, да и предчувствие было странным, но отсиживаться дома, увы, не получится. Нужно навестить бабушку, которая живет за лесом. Пришли вести, что она больна и крайне слаба, поэтому я должна наведаться к ней и проследить, пока она не поправится. Не понимаю, почему она не может перебраться к нам? Хотя нет... этот дом, маленькая избенка где она живет для нее как память, а такую вещь понять мне не сложно.
Но идти все равно не хочется.
- И не в коем случае не сворачивай с главной тропинки, - наказывала матушка, завязывая мой красный плащ. Я лишь закатила глаза. Да-да мама, я все прекрасно знаю! Мне не восемь лет, что бы говорить такие очевидные вещи, да и тем более, я уже не первый раз навещаю бабулю.
Что бы путь через лес не казался таким долгим и не был слишком скучным и одиноким, я начала напевать легкомысленный мотив одной из песен, которой меня научил соседский мальчишка. Матушке она не нравилась, а мне казалась довольно забавной. Там было что-то про пастуха и пастушку.
И вот, когда половина пути была преодолена и я, как послушная девочка все это время шла именно по главной тропинке, не сворачивая, до моих ушей донесся странный звук. Я стянула с головы капюшон, что бы получше прислушаться, и уже через пару секунд на мою макушку упало несколько снежинок. Поначалу мне подумалась, что я ослышалась, но нет. Этот звук был несколько странным. То ли человеческий, то ли звериный, но обладателю столь странного голоса явно было больно.
И знаете, порой случаются приступы глупого героизма, как и у меня сейчас, хотя вполне возможно я свернула с тропинки из-за нехватки адреналина в крови.
Ноги в теплых сапожках утопали в сугробах чуть ниже середины икры, а ткань плаща словно кровавый след тянулся позади меня. Бежать было неудобно - мешал снег, однако, я старалась идти в сторону голоса как можно быстрее. Сердце даже бешено колотилось - было интересно узнать, кто или что там, впереди.
Уверенно я шла не долго, ибо совсем скоро потеряла маршрут, а голос утих. Не зная куда идти, я пробиралась вглубь леса наобум, и вот, наконец, дошла.
Я стояла поодаль от старого дерева, которое вот-вот согнется и сломается под тяжестью снега, что навалился на его сухие ветви, а под деревом сидел в неестественной и крайне напряженной позе волк. Я опешила и затаила дыхание.
"- В капкан попался, стало быть..." - Совершенно справедливо подумалось мне. Высокий кустарник был не слишком хорошим местом, дабы затаиться, однако, я осталась стоять на месте. Опустив веточки, я молча наблюдала за тем, что же будет дальше. Придут ли ему на помощь его сородичи? И если да, успею ли я убежать, или стану обедом стае волков?
Вроде все пока шло хорошо - я оставалась незамеченной. Ровно до того момента, пока меня не приспичило чихнуть.
The wolves, my love, will come
Taking us home where dust once was a man
Все должно было пройти более чем обычно. Я уже успел привыкнуть к полнолуниям и вполне могу контролировать себя, дабы не сорваться на свежий запах крови. Маленькая деревенька неподалеку от берлоги, где обитает вся моя стая, так и манит своим ароматом, заставляя нас выть на луну и сдерживать хищника, дабы охотники и просто люди с вилами и факелами не истребили все наше племя. А ведь носовые рецепторы так и содрогаются, когда какой-нибудь мальчик порежет палец или упадет, разбивая коленку. Их кровь – свежая. Их мясо – мягкое. Запах их тела – манящий. Но нет… Слишком много потерь за последние несколько полнолуний потерпела столь миловидная деревушка, где детишки так и норовят убежать в лес, чтобы узнать, а волки действительно настолько кровожадные или это всего лишь россказни героев-охотников, которые, по сути, и героями никакими не были, обычные хвастуны. Подстрелили хромого зайца, которому я на днях пытался ногу оторвать, а потом начинают всем говорить, что они убили волка, но тело его было таким большим и тяжелым, что донести до деревни просто не получилось. Да, сколько людей, столько и лжи, которую они распространяют буквально на каждом шагу, пытаясь прославить свое темное «я», впоследствии надеясь заработать на своей славе «великого охотника».
Именно из-за таких героев-недоучек мы и не хотим выходить на свет, ибо не дай Бог их чрезмерная глупость сыграет совсем не в их пользу, когда на утро, пастухи найдут лишь изуродованные тела, которые даже распознать будет практически нереально. Впрочем, сегодняшнего полнолуния я боялся больше, чем обычно. До конца никак не мог осознать, с чем все-таки этот непонятный страх связан. То ли с тем, что я вновь сорвусь с цепи, разбужу в себе хищника и нападу на деревеньку, разорвав в клочья абсолютно всех, кто там живет, не жалея ни женщин, ни детей, ни стариков. То ли из-за того, что в последнее время появился непростой охотник, которого нам всем желательно опасаться. Это не просто дурак с улицы, решивший прославиться. Это самый настоящий киллер, способный бесшумно подобраться к стае и выстрелить в любого, в кого пожелает. Ведь не зря неподалеку от нашего убежища начали появляться капканы. Он вынюхал, где мы обитаем и когда выходим. Зима – самое время года для удачной охоты на волков. Ведь зимой хоть к гадалке не ходи, все равно можно узнать след гигантского волка, который явно тащил за собой чью-то тушку.
Пока не стемнело, я решил немного отдалиться от стаи и побродить по окрестностям, размышляя и боясь предугадать, что же может случиться в эту ночь. А что если она станет для меня последней? Что если каким-то образом я умудрюсь попасться в капкан, а затем буду медленно истекать кровью от выстрела в самое сердце? Нет. Пф, даже не хочу об этом думать! Снег скрипит под лапами, когда я прохожусь мимо высоких елей и встряхиваю мордой, чтобы отогнать пугающие мысли, которые терзали мое сознание, словно непонятная стая черных воронов, готовых склевать замерзшее на снегу тело. И все же, моя невнимательность никогда не доведет меня до добра. Действительно, пока я гулял по этим лесным закоулкам, где за каждым массивным стволом дерева может прятаться маленький трусишка с ружьем, у которого аж коленки дрожат и зубы стучат то ли от холода, то ли от страха, - не сумел заметить, как под снежными сугробами был спрятан гигантский капкан. Теперь я уже не наслаждался чудесной погодой, не стряхивал со своего меха снежные хлопья. Я выл, так громко, что огромная стая птиц, спрятавшихся в еловых ветках, взлетели ввысь, опустошая этот лес. По всему телу прошлась волна боли, заставляя конечности онеметь, то ли от холода, то ли от той адской боли, в которую попала одна из четырех моих лап. Человек не вытерпит такой боли, а волк сможет. Однако я не могу перестать выть на всю окрестность и начинаю чувствовать, как глаза становятся красными, наливаясь кровью. Агрессия с горьким привкусом отчаяния начинает медленно закипать во мне, отчего начинаю весьма агрессивно рычать и дергаться из стороны в сторону, пытаясь высвободиться. Но мне ли не знать, что если резко дергаться, то можно принести себе еще большую боль, нежели я буду лежать спокойно и выть в пустоту, надеясь, что скоро меня найдут мои сородичи и спасут прежде, чем пристрелит какой-нибудь охотник. Ведь волк, который попал в капкан – это самая легкая добыча даже для ребенка.
Казалось, что время остановилось вовсе. Я уже и забыл как давно или совсем недавно оказался в этой ловушке. Лишь перестал дергаться, а всего на всего скулил, как маленькая собачка. Ложусь на снег, укладывая морду на одну из лап, и оглядываюсь по сторонам, в то время как во взгляде кроме агрессии к окружающему и жестокому миру видна доля отчаяния и мольбы о помощи. Только когда уши передернулись из стороны в сторону, уловив чье-то тяжелое дыхание и быстро биение сердца, я вскакиваю, все так же оглядываясь по сторонам, и замечаю лишь кроваво-красный плащ.
Arcade Fire – Abraham's Daughter
Наблюдать было страшно, но в то же время было жутко интересно. Ноги будто приросли к земле, или это снег оказался таким тяжелым, что мои ноги не двигались? В любом случае, даже сделать шаг не получалось. Я просто молча наблюдала, затаив дыхание, даже с каким-то восхищением. Не каждый день, согласитесь, можно увидеть волка, да такого огромного. Даже как-то успелось позабыть о том, в каком плачевном состоянии находится зверь. Странным для меня так же оказалось и то, что несмотря на громкий скулеж, никто не приходит - вокруг только гробовая тишина. Я вижу, как зверь пытается высвободиться и про себя повторяю, какой он глупый, ведь так только хуже сделает! Становится жалко, даже несмотря на то, что возможно именно этот волк забрал в своих клыках жизнь отца.
Однако, во мне слишком много то ли храбрости, то ли безрассудства. Хотя можно подумать, что в данной ситуации это не одно и то же. Что ж, я всегда любила находить приключения на свою красную шапку и сейчас не нарваться на приключения и опасность просто нельзя было. Не могла же я в конце концов упустить такой шанс?! Удивительно, как я еще в живых осталась, хотя кто знает, что будет сегодня, ведь я совершенно точно иду. Да не назад, а вперед, на встречу к дикому животному, к дикому раненному животному, который может оказаться куда опаснее.
Честно? Страшно, только не могу точно понять - за него или себя. Я приближаюсь медленно, выставив руки вперед и чуть вверх, пытаясь показать, что я не опасна, и что не надо на меня срывать агрессию, хотя к чему эти попытки? Разве он поймет?!
- Тшш, тихо.
Понимаю, что вся моя смелость улетучивается, когда волк остается в паре шагов от меня. Замираю. И чувствую себя бесконечно глупой, и даже как-то стыдно. Только и поражаюсь тому, как он может так спокойно лежать.
Кидаю взгляд, полный сожаления на раненую лапу, хочу открыть, помочь, но боюсь.
Надо дойти до бабушки, она болеет...
Боль жгучей волной вновь разнеслась по телу, вгрызаясь в сознание. Если некоторое время назад казалось, что она притупилась, стала на порядок слабее, то стоило мне дернуть раненной лапой, как боль вернулась вновь с еще большей силой. До меня до сих пор не могло дойти, как столь матерый волк смог попасть в такую западню. Досада с болью - те еще ощущения, когда ожидать помощи или смерти так невыносимо, что в пору следовало бы отгрызть себе лапу, чтобы высвободиться из этого треклятого капкана. Но эта девушка в красном плаще...
Я чувствовал ее страх. Видел, как она приближалась, осторожно вытягивая руки вперед, будто показывая, что от нее не стоило ожидать угрозы. Глупая, совершенно безрассудная девица. Или у нее столь много жалости, что она не побоялась подойти к попавшему в капкан зверю? Сложно понять этих людей. Они казались мне всего лишь кусками мяса, источником еды, если мой зверь вырвался бы наружу. А еще люди охотились на меня и моих сородичей. Как тут можно испытывать к ним какую-либо симпатию? Но сейчас мне нужна была помощь. Но для этого нужно было ей позволить прикоснуться к себе, позволить открыть створки капкана. Но как верить им, если они такие подлые и коварные?
Два шага. Всего два шага осталось до меня, а я лишь смотрел на девушку, одетую в красный плащ, так явно ассоциирующегося у меня с цветом крови. Боль немного утихла, но это не означало, что она совсем прошла. Я выжидал. Не пытался рычать, лишь нервно дергал ушами и хвостом в нетерпении. Моей крови хватило, чтобы снег окрасился в бурый цвет. Думаю, она прекрасно поняла, что я не собирался причинять ей боли. Это было бы глупостью с моей стороны - причинить зло той, что высвободила бы меня из ловушки. Но остерегаться стоило. Ведь далеко не всегда можно было понять, что в голове у этих людей.
Пусть я и был днем в человеческом обличье, но внутри я был все тот же волк. Лишь стоило свету Луны рассеять густую темноту ночи и озарить окрестности, как просыпался зверь. Неистовый и беспощадный ко всему. Охотник, который жаждал крови новой жертвы. Но сегодня как назло охотник сам попался в такую глупую и смертельную ловушку. Лязг металла и острейшая боль, что лапу судорогой свела. Я сам виноват, что так случилось.
Глубокий вдох. Я видел, как она все же решилась подойти. Я все еще чуял ее страх, но уже не такой, что раньше был. Давай же не тяни. Мгновение как вечность. Я все еще скулю, ведь сил терпеть уже не было.
Мне до сих пор интересно, почему я так поступаю. Почему я стою тут, за пару шагов до зверя. Я смотрю ему в глаза, полные боли и осмысления ситуации - от этого взгляда даже страшно немного, он такой человеческий, что хочется отвернуться. Мой же взгляд выражает непонимание. Я не понимаю саму себя, не понимаю зачем я хочу освободить того, кто истребляет наш скот, наш народ.
- Моего отца... - С горечью появляется мысль в моей голове, и все, о чем я сейчас размышляю и все то, что я сейчас чувствую, читается словно в открытой книге в моих глазах. И все это было так заметно и так просто к пониманию что и, наверное, этот раненый волк с умными глазами мог бы понять мои терзания.
Мне больно смотреть на его страдания - сердце сжимается, когда я вижу окровавленную лапу в капкане, но затем я вспоминаю, сколько страданий это племя причинило другим, стараюсь унять в себе альтруизм и желание помочь зверю, который может растерзать меня ровно в ту секунду, когда я освобожу его из капкана. Стараюсь заставить себя развернуться и уйти, вспоминаю отца, но не выходит. Как бы я ни хотела, идти назад не получается, заместо этого я иду вперед. Мне не страшно, хоть я и стараюсь себя напугать. Однако, меня не может не волновать то, что я не боюсь сложившийся ситуации. Раньше боялась, минутами ранее, но сейчас - нет. Это так странно - встретиться один на один со своим страхом, со страхом многих и... отпустить? Говорят, что бы избавиться от страха высоты, нужно спрыгнуть с обрыва, а, видимо, что бы перестать бояться зверя, надо встретиться с ним один на один.
- Наверное, это выглядит со стороны глупо, а ты считаешь меня странной, - я неуверенно улыбаюсь, с горечью в голосе произнеся эти слова. Сократив какие-то несчастные пару шагов, я падаю на колени перед раненой лапой. Сначала рассматриваю замысловатый механизм капкана - они теперь не так просты, как раньше, более изощрены, из-за чего по спине пробежались мурашки. - Сейчас будет больно, прости... - не знаю, зачем я произнесла последнее слово, зачем извинилась и вообще говорю со зверем, но просто молчать было бы невыносим.
Нажав на рычаг, капкан раскрылся, резко. С такой же неистовой силой вышел из лапы, с которой впивался в звериную плоть. Если после этого зверь выживет, то определенно останется много шрамов.
Надо было чем-то перевязать рану. Я уже не думаю о том, что я опять делаю странный и глупый поступок, за что на меня в деревне будут смотреть косо, обзовут, возможно, ведьмой, которая помогает зверям в истреблении деревни, но это меня не волнует. Теперь. Я оторвала кусок ткани от низа своего плаща и начала перевязывать лапу раненому зверю.
- Я думаю, если бы ты мог говорить, ты бы назвал меня странной. Ровно, как и мои соплеменники...
В связи с удалением игрока сюжет переносится в архив незавершенных игр.
По всем вопросам о восстановлении обращайтесь к администрации проекта.
Вы здесь » frpg Crossover » » Архив незавершенных игр » 4.360 red+riding+hood