frpg Crossover |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » frpg Crossover » » Архив незавершенных игр » 3.433 Безумцы не пойдут в обход. [lw]
Время:
Несколько лет назад; осень; поздний вечер и ночь.
Место:
Киркволл, порт.
Участники:
Фенрис, Андерс
События:
Пока благородная Хоук с друзьями смело трудилась на благо города, эльф и маг решили объединить свои усилия в деле, роднившем их хоть в чем-то: в борьбе с угнетением. А заодно слегка поправить свои унылые финансовые дела.
Во всем Киркволле были известны лишь два яростных магоненавистника. Если же первая предпочитала выражать свою агрессию словесно, стараясь действовать более незаметно, выжидая лучшего момента для атаки, то второй пользовался любой возможностью сократить их поголовье. Своих наделённых магической силой товарищей Фенрис терпел только потому, что они его прикрывали. Конечно, пролетающий над головой огненный шар или молния, превращающая соперника за твоей спиной в кучку пепла, не вызывали особой радости, но это лучше чем оказаться в луже собственной крови. Взаимовыгодное сотрудничество. Но в этой бочке с медом, был свой половник дегтя. Андрес. Этот наглый, самоуверенный до зубного скрежета борец за права магов, одним лишь своим присутствием выводил из себя, вызывая отчаянное желание просунуть руку в его грудную клетку и вырвать это бунтарское сердце. Фенрис ненавидел, когда тот прикасался к нему, пусть даже с благими намерениями. Но видит Создатель, лучше него целителя во всей Вольной Марке не сыскать.
В этот день Хоук отправилась по каким-то личным делам Мерриль в лагерь долийцев и, зная наверняка, что лириумный воин всю дорогу будет твердить о том, что это дурацкая затея, что маги зло и тому подобное, оставила Его Светлость в особняке. Первый и единственный разумный поступок Мариан за последний месяц. Глядишь, такими темпами, года через три, слова эльфа наконец-то достигнут её ушей, и она решит встать на сторону Мередит. Но, в общем, речь не об этом.
Деньги, что им тогда удалось честным трудом награбить у работорговцев с порта, уже давно закончились, а, как известно, одним вином сыт не будешь. Из всех возможных вариантов, кого можно было взять с собой, выбор оказался крайне невелик. Авелин отказалась, ссылаясь на разобранную кипу бумаг, при этом ещё умудрившись всучить эльфу несколько заданий на Рваном берегу, связанных с работорговцами. Себастьян же предпочел прочитать нотацию о том, что Создатель не одобряет убийства с целью самообогащения, пусть даже и столь грешных людей, а посему единственным и возможным вариантом, оставался Андерс. Переминаясь с ноги ногу у входа в его лечебницу, Фернис до последнего подумывал о том, чтобы пойти одному. Это грозило, кончено, парочкой переломов и несколькими легкими ранами, что в любом случае заставило бы его вернуться сюда и выслушивать очередную тираду мага.
Тяжело выдохнув и тихо выругавшись, покрывая мага и всех здешних обитателей «лестными» словами, эльф таки вошел внутрь. Невзирая на удивленные взоры посетителей клиники и, не спрашивая ничего, попросту подхватил перебиравшего свои вещи мага под руку, утаскивая его в самый дальний угол этого свинарника, дабы посторонние уши не услышали их разговора. Как говорила Хоук, если нужно о чем-то попросить, сперва следует вежливо поприветствовать, а затем уже переходить к самой сути просьбы. Но чем дольше Фенрис смотрел на невозмутимое лицо мага, тем сильнее сжимались пальцы на его руке, а нос еле заметно подергивался.
- Андерс… – эльф сделал глубокий вдох, осмотревшись для пущей осторожности по сторонам, - … у нас с тобой, к несчастью, одна проблема, которая связана с наличностью. – Не нужно было хорошо знать целителя, чтобы понять, насколько пуст был его кошелек. По сути, если бы не имение Данариуса, что было присвоено по праву захвата, эльф сейчас бы ночевал под одной крышей с этим одержимым. Не самая лучшая перспектива.
- И общая нелюбовь к работорговцам. – Фенрис вынул из кармана листок, где жирными цифрами на общем фоне выделялась круглая сумма за каждого главаря той или иной группы. Оставалось теперь надеется на то, что любовь отступника к справедливости во имя добра во всем мире и обездоленным, а так же к своему пустому желудку, сыграет своё дело.
Весь день Андерс трудился в лечебнице, помогая больным беженцам. В последнее время мужчина все реже покидал свое прибежище, старясь без крайней необходимости вообще никуда не выходить. Кажется, у него стремительно развивалась паранойя. Идея изменить жестокие, несправедливые устои окружающего мира превратилась в императив. Если отступник и выбирался куда-то из Клоаки, то почти наверняка, его целью было помочь единомышленникам устроить очередной побег из киркволлского Круга. Впрочем, несмотря на свою зацикленность, целитель время от времени сопровождал Хоук, когда девушка в очередной раз во что-нибудь впутывалась. Андерс умел быть благодарным, он прекрасно понимал, что без содействия Мариан, у него бы не получилось пробиться к Карлу. Да и сама Хоук была глубоко симпатична магу, поэтому совершать вместе с ней какие-то вылазки было почти приятно.
На сегодняшний день у блондина никаких грандиозных планов не было - Мариан отправилась по своим делам, что не требовали вмешательства лекаря, новостей из Круга тоже не поступало, поэтому Андерс полностью сосредоточился на осмотре своих подопечных, стараясь, по мере сил, уделить внимание всем, кто пришел за помощью. Этому занятию мужчина отдавал все свои душевные силы, исцеляя ферелденцев. Делал он это в первую очередь, не для того, чтобы беженцы защищали его от любопытных храмовников, а по велению сердца. Сильное созидательное начало, что было основополагающим в сердце мага, не деформировалось даже под влиянием Справедливости, который исказил всю остальную натуру отступника. В душе мага по-прежнему жило неугасимое стремление направлять свой талант на помощь людям, только теперь к нему прибавилась воинственная тяга к переменам. И жажда мщения.
Когда Андерс исцелял больных, он старался абстрагироваться от агрессивных мыслей, чтобы случайно не навредить и без того уязвимым пациентам. Он напоминал себе поленницу - достаточно любой искры, чтобы вспыхнуть ярким пламенем, потеряв контроль над собой. Понимание этого факта заставляло мужчину предельно концентрироваться на своих действиях, чтобы случайно не навредить кому-нибудь. Сейчас же, когда целитель листал старую книгу в поисках нужного заклинания, он был погружен в свои мысли. Из состояния глубокого сосредоточения его вырвало чье-то резкое прикосновение. Отступник едва заметно вздрогнул и быстро развернулся, желая увидеть того, кто так грубо вторгся в его личное пространство. Мага поджидал сюрприз.
- Эй!.. - лекарь дернул плечом, желая высвободиться. Но не тут-то было. Стоящий рядом с ним мужчина был слишком худощав для своего роста, но неожиданно силен. Под загорелой кожей гостя таилась бледность, а его большелобую голову венчала тяжелая копна пепельных волос, которая выглядела так, словно ее расчесывали не гребнем, а пальцами. - Фенрис?
В голосе прозвучало неподдельное удивление. Вот уж кого Андерс не ожидал увидеть в этом убежище. От неожиданности маг не стал сопротивляться, а послушно потащился в темный угол вслед за эльфом, надеясь в скором времени получить хоть какие-то объяснения. По прибытию в угол Андерс выжидательно воззрился на визитера, но бывший раб напряженно молчал.
Отступник заметил, как нервно подрагивают точеные ноздри воина и невольно стал перебирать в памяти события последних дней. Может быть, он сделал что-то, что задело гордость своенравного эльфа? Или телохранитель заразился чем-то нехорошим и теперь не знает, как об этом сказать?
- Давай, ты все-таки выпустишь мою руку? От твоей хватки у меня останется синяк. - без особого дружелюбия проговорил целитель. Все-таки неприятно, когда к Вам заваливаются без приглашения, да еще и начинают вот так бесцеремонно хватать.
Наконец, гость заговорил. Воин обрисовал все коротко и по существу, впрочем, как и всегда. Сумма, что была назначена за жизни главарей, заставила губы Андерса удивленно приоткрыться. Он молча перевел взгляд с бумаги на самоуглубленное лицо собеседника, внимательно всматриваясь в правильные черты. Глаза беглого раба редко выдавали ход его мыслей, поэтому прочесть в них что-либо не представлялось возможным. У мага засосало под ложечкой.
"А если это западня?" - эльф был известен своим неприятием магов, кто знает, до чего его могла довести застарелая ненависть. Отношения между мужчинами никогда не были теплыми, но с каждым новым днем они лишь обострялись.
- И ты здравствуй, Фенрис. - коротко ввернул лекарь, когда бывший раб закончил свой рассказ, после чего немного помолчал.
- Вооон, что... - протянул отступник, добывая себе время на размышление - А я думал, что ты какую-нибудь скверную заразу подхватил. Если что, у меня есть мазь. - он беззлобно улыбнулся, не спуская внимательного взгляда с лица воина. Андерс считал, что нрав эльфа был подобен дикому зверю на перетершейся привязи - в любой момент жди беды. С ним следовало быть очень осторожным. И все-таки что-то в этом жестоком затворнике нравилось магу. Возможно, нетерпимость эльфа к рабству. Или же просто давала о себе знать извечная привычка целителя искать в любом встречном какое-то сходство с собой.
- Судя по вознаграждению, если мы разыщем этих негодяев, там будет не просто червь, а целый клубок червей. - возникла пауза. Предприятие казалось непростым. - Кто-нибудь еще идет с нами? - мужчина колебался, и это было видно. Андерсу сильно захотелось облизать разом пересохшие губы, но он заставил себя этого не делать. - Ты знаешь, где логово работорговцев?
Начисто позабыв о том, что рука мага по-прежнему находилась в стальной хватке эльфа, который удерживал его под локоть точно непослушного ребёнка, в любой момент готового вырваться и убежать, Фенрис резко разжал пальцы, несколько брезгливо осматривая их. На коже не было следов грязи, пыли, или свежей крови, что обычно могла оставаться на робе целителя после очередного лечения. За эти мелкие промашки, эльф часто удостаивал Андерса презрительным взглядом, изобличая его в магии крови. Сколько бы не было сказано слов оправдания, сколько бы увесистых фактов не было приведено, эльф всегда оставался, не преклонен в своём мнении.
«- Быть может не сейчас, но рано или поздно ты воспользуешься темным знаниями, дабы обрести могущество. Впрочем, судя по твоему внутреннему «другу», ты уже это сделал. Все вы в итоге приходите к единому финалу».
После очередной порции обмена любезностями, что по обычаю заканчивались на эльфе, чья невосприимчивость к чужим словам могла посоперничать разве что с твердолобостью кунари, в конец истощенный и озлобленный к чертям собачьим Андерс уступал место Справедливости, что уже который год мечтает отправить одного тевинтерского беглеца к праотцам. Но, как правило, веселье заканчивается всегда на самом интересном. Растаскивающие по разным сторонам смутьянов, остальные член группы пытались в первую очередь вразумить Андерса, параллельно пытаясь заткнуть рот воинствующему эльфу. Временами казалось, что Фенрис всеми правдами и неправда выискивал любой повод задеть целителя, обвиняя его в самых страшных деяниях, что приходили на ум, и как следствие, выводя его и из себя, чтобы раз и навсегда покончить с его одержимостью, свалив это на меру защиты. Однако в этот раз, намерения эльфа были иными.
- Фенрис?
- "Нет, преподобная мать..." – Прикусив себе язык в буквальном смысле этого слова, усмиряя тем самым свою язвительную натуру, эльф всеми силами пытался не довести и без того сложный для него диалог до крайности. Быть может, в любой другой день, но сейчас ему требовалась, как это называла Хоук… «помощь» или точнее сказать «взаимовыручка». Каждое из этих слов было чуждо его натуре. Он не мог никому довериться в полной мере. Даже той самой Мариан, что, казалось бы, за эти годы не единожды помогала ему, при этом не раз спасая его эльфийский зад от лап приспешников Данариуса. Всякий раз, делая шаг в его сторону с протянутой рукой, он попросту как дикий волк отталкивал её, всё больше закрываясь в себе и позволяя скудным сомнениям овладевать его сердцем. Идеалы Хоук были до боли простыми, она верила в каждого, кто окружал её, давала им надежду, а в ответ не требовала ничего. Как же это чертовски раздражало, как же хотелось временами сжаться костистой лапой вокруг её тонкой шеи и показать, что этот прогнивший мир не настолько правильный, что даже самые близкие могут предать. Так же легко, как он однажды предал спасшее его племя воинов тумана. Эльф не бежал от своей сущности, он принимал её такой, какова она была, не пытаясь приукрасить её никчемными улыбками и пафосными жестами. Добродушная пиратка для Фенриса была не больше чем обычным вором, который, затаившись, примеряя на себя маску дружелюбия, выжидал наиболее подходящего момента, с надеждой выгоднее разыграть свою партию. Таковым же можно было считать и Варрика, и даже благородно-невинного во всех смыслах Себастьяна. Как были просты законы этого мира.
Плавно выдыхая, укрощая своих внутренних демонов, что были подобно кошкам в мешке, что рвали острыми когтями тонкую ткань их клетки, эльф всё же с некой раздражительностью рассматривал задумавшегося над листовкой мага.
- Если я и подцеплю какую скверну, - делая акцент на последнее слово, эльф сжал пальцы, державшие некогда руку целителя, в кулак, - сомневаюсь, что у тебя найдутся мази от неё. – Лириумные узоры на ладони всё ещё слегка пощипывали от недавнего контакта, который он в большинстве случаев старался игнорировать. Порошок под кожей чувствовал магическую силу Андерса и волей-неволей отзывался на её присутствие. Казалось, даже собственное тело было готово предать своего хозяина, лишь бы быть ближе к тому, чья сила уже во много превосходила допустимые границы. Оторвавшись от своих мыслей, эльф резко поднял голову, слегка теряясь в выборе правильного ответа.
- Нет. – Кратко ответил Фенрис, переминаясь с ноги на ногу, то и дело, оглядываясь по сторонам. Больше чем пристальные взгляды беженцев и посетителей лечебницы, эльфа раздражал пол в этом месте. Липкий, до противного скользкий, грязь на нём скапливалась, пожалуй, ни одно столетие. Даже повидавшим с десяток затхлых мест похлеще этого, ступням было тошно находиться здесь. В таких ситуациях он всерьез задумывался над предложением Мариан купить обувь, но носить её исключительно ради визитов к магу было, пожалуй, слишком лестным для здешнего хозяина.
Пора бы уже завязывать этот бессмысленный разговор и переходить к делу.
- Сколько бы червей там не оказалось, жить им явно осталось не долго. – Фенрис понимал, насколько опасной будет его авантюра с работорговцами, но в сложившейся ситуации, когда нужда невольно сжимала твоё гордо, приходилось рисковать. Он и так слишком часто пользуется добротой Варрика, смачивая горло в Висельнике за его счет. Быть может, будь он милой эльфийкой без своих закидонов по поводу магов, то, возможно, его в полной мере устроила подобная жизнь нахлебника.
- Знаю. Авелин точно указала места на Рваном берегу, где в последний раз видели всю шайку. – Упомянув имя главы стражи, что вызывала куда больше доверия, чем эльф с его нежданной просьбой о помощи, Фенрис надеялся получить как можно более быстрый и одобрительный ответ от Андерса, или же, раз уж на то пошло, отказ, и удалиться из Клоаки куда подальше.
Отредактировано Fenris (26-03-2014 18:46:28)
Намек на то, что в венах Андерса теперь всегда будет бежать оскверненная кровь, заставил целителя нахмуриться. Его не разозлили, но задели слова едкого эльфа. Маг потер руку в том месте, где ее еще секунду назад сжимали пальцы воина и раздумчиво парировал:
- Когда после битвы ты будешь без сознания, и тебе понадобится помощь, наверное, я случайно удалю тебе язык и примерно половину лобной доли.
К своими пациентами лекарь обращался мягко, его сочный низкий голос звучал приятно, успокаивая и умиротворяя. Хотя отступник был родом из Андерфелса, он говорил без типичного резкого акцента, возможно из-за того, что свою родину блондин покинул в достаточно юном возрасте. Его речи были свойственны напевность, особая мелодичность и мерный ритм, ласкавшие слух молчаливых беженцев из Темного Города.
Но сейчас, когда мужчина отвечал эльфу, его выговор стал жестче, раскатистая «р» клокотала в горле, хотя сам блондин этого не замечал. Еще немного и слова превратятся в карканье. Фенрис тонко выводил отступника из себя, умело нажимая на болевые точки.
Пожалуй, идти куда-то с беглым рабом было плохой идеей: они переубивают друг друга раньше, чем доберутся до места. Шансы перегрызть глотку своему потенциальному спутнику, или самому пасть от его руки сегодня были особенно высоки, ведь в этот раз с ними не было Хоук, которая обычно выступала миротворцем в стычках мужчин.
Но с другой стороны, Андерсу хотелось разобраться с работорговцами. Конечно, можно было перевались дело на кого-нибудь другого, но скорее всего, промедление будет стоить свободы нескольким десяткам живых душ.
Да и что таить, лекаря манила награда.
В голенях у мужчины закололо, надо было переменить положение, чтобы восстановить кровообращение, поэтому маг плавно переступил с ноги на ногу и только после этого ответил:
- Хорошо. Я составлю тебе компанию. – он гибко потянулся, расправляя плечи - Вечер сегодня легкий, как пух, - такой вечер грех проспать.
Если вдуматься, препятствий к тому, чтобы разделаться с негодяями на Рваном Берегу было не так-то много. Фенрис говорил убежденно, в его словах сквозила неприкрытая уверенность в собственных силах и на то имелись причины. Андерс не раз видел эльфа в бою – тот был превосходным и очень проворным воином. Не зря же Данариус так ужасно бесился, когда раб ускользнул от него: другого такого телохранителя магистру уже не найти.
Оставалось надеяться на то, что Фенрис не заманивал в ловушку. Хотя бы из уважения к Хоук, которая хорошо относилась к целителю.
Блондин взял в руки посох, крепко сжав его в сухой ладони, и осмотрелся. Он предупредил всех подручных, о том, что должен отлучиться, и едва ли появится раньше завтрашнего утра. В конце концов, если бы эльф действительно задумывал что-то дурное, он едва ли стал бы заявляться прямо сюда, в лечебницу, где столько свидетелей, которые впоследствии смогут подтвердить, что последний с кем видели его, Андерса, был хмурый воин. А учитывая популярность мага в среде беженцев, они еще и приукрасят увиденное, в мельчайших деталях рассказывая всем желающим, что беглый раб энергично угрожал целителю и вообще едва не избил. В любом случае, если с ним что-то случится, Фенрису тоже не придется сладко.
Решив так, мужчина вздохнул свободнее. Он окинул спокойным взглядом лечебницу: пожалуй, прогулка была бы кстати. От пыльного и затхлого воздуха было тяжело дышать. Иногда Андерс предпринимал честные попытки привести помещение в нормальный вид и даже два раза делал уборку. Это было еще года три назад, когда он только-только познакомился с Мариан и хотел произвести на нее хорошее впечатление. Отступник потратил много сил, чтобы убрать и вычистить свое жилище, но в итоге все получилось сделанным несколько по-мужски - на окнах виднелись полосы от тряпки, драпировки оказались повешенными чуть косо, на столе остались невыводимые пятна от настоек и отваров. Результат был настолько неутешительным, что маг довольно быстро забросил упражнения в чистоте, позволив лечебнице зарастать грязью и постепенно превращаться в хлев.
- Идем, раз ты знаешь, куда идти. – он обернулся к своему гостю, отмечая про себя, что лицо у эльфа напряженно-спокойное словно внутри — связующий каркас из тонкой проволоки.
«Выглядит так, словно круглосуточно в карты блефует»
Понять, о чем именно думает его визитер, не представлялось возможным. От этой мысли у Андерса заныло нежное место между грудью и животом, то место, где сходятся вместе все нервы.
- Почему мы идем вдвоем? Почему ты не взял с собой скажем… Своего любимого Себастьяна? Вы же с ним так хорошо спелись. Два религиозных мальчика.
Он еще раз оценивающе посмотрел на Фенриса. Это не был взгляд сострадающего целителя, а скорее холодный взгляд врача, делающего аборты.
Блондин быстрым шагом вышел на улицу и вдохнул полной грудью, после чего сразу скривился: воняло в Киркволле страшно. Иногда эта особенность города заставляла отступника скучать по Фереллдену: там, хотя бы, дышалось легче.
- Ты... - Стягивая в губы в тонкую полоску и в буквальном смысле, прикусывая себе язык, дабы не высказать магу соображения по поводу того, что будет ожидать того, если тот хоть одним своим осквернённым пальцем коснется его кожи. С двумя или с одной лобной долей, не важно, маг остаток жизни проведет без рук, в полной темноте. Думаю, Изабеле понравится ожерелье из глаз магов.
Немного расслабившись, всё же? исключая вероятность того, что придется идти в одиночку, эльф нагладил своего компаньона привычным дерзким взглядом. - "И стоило так долго ломаться, чтобы сказать простое "да"?"
Продолжая стоять в темной части помещения, где, как он надеялся, будет привлекаться меньше внимания, однако все волей-неволей прокашивались на странного гостя. Некоторые осматривали его с удивлением и со страхом в глазах, в основном то были дети, которым эльф казался дивной зверушкой. Грязные, перемазанные в саже, в рваной одежде, что уже казалось, была изрядно мала, они вызывали больше жалости, нежели отвращения. Столько времени прошло с тех пор как большая часть жителей Лотеринга перебралась в Вольную Марку, а их внешний вид нисколько не изменился. Мор никого не щадит и невольно приходится делать выбор в пользу жизни, бросая все своё имущество. Те, кто были постарше, видимо, в прошлом довольно знатные люди, сейчас лишь с завистью и неким равнодушием глядели не столько на самого гостя, сколько на его одежду. Не то, чтобы она была в идеальном состоянии, однако даже на фоне местных обитателей, бездомный эльф смотрелся куда приличней. Впрочем, тут не обошлось и без рукоприкладства Хоук, что постоянно изматывала своими лекциями про внешний вид и поведение.
- "Можно подумать, что её мать будет вечно горевать о том заляпанном кровью гобелене".
Тихо усмехнувшись себе под нос, эльф краем глаза уловил ещё парочку взглядов, для которых сейчас он выражал потенциальную угрозу. Ничего удивительного, что маг решил обезопасить свою жизнь, предупредив всех, куда и с кем собрался идти. Что же, теперь если по дороге случится какой-нибудь несчастный случай, то вся Клоака начнет охоту за лириумной задницей эльфа. Хоук явно этого не оценит.
Холодно окинув толпу, всё больше погружаясь в размышления о том, что люди весьма примитивны в своих потребностях, Фенрис не заметил, как к нему подобралась одна из здешних обитательниц. Маленькая девочка, с золотистыми кудряшками, которые, даже несмотря на свою небрежность, придавали образу непосредственность, задорно подпрыгивая при малейшем движении. В недоумении приподнимая правую бровь вверх, эльф не увидел в ней угрозы, впрочем, и какого-либо интереса тоже. Что может маленький ребенок с плюшевой игрушкой в руках? Разве что раздражать своим присутствием или же пронзительно плакать, привлекая лишнее внимание.
- Дяденька... - тихий, почти писклявый голос ребенка вновь прервал ход мыслей воина.
- Я не дяденька, - ворчливо отмахнувшись, эльф чуть нахмурился, всем своим видом показывая, что к нему лучше не приближаться, особенно сейчас. Хватаясь пальцами за штанину и слегка потягивая за неё, пытаясь привлечь к себе внимание, девочка чуть надула щёки, продолжая свои попытки раз за разом. Боясь, что такими темпами с него, не дай Создатель, стянут штаны, эльф всё же склонился к юной особе.
- Ты не думаешь, что вот так подходить к незнакомым... дяденькам и держать их, это плохо. - Стараясь говорить размеренно, чтобы слова как можно скорее достигли сознания девочки, и та поняла, что лучше ей вернуться к своим родителям.
- Ушки... - вздохнув, закатывая глаза, эльф уже хотел было приподняться, однако детская рука вновь привлекла к себе внимание. - Ты же вернешь нам Андерса? Он добрый.
Да, знал он, насколько была доброй эта личность, особенно когда в нем просыпалась Справедливость. Мариан не раз рассказывала о том, как Андерс спасал жизни не только беженцев, но и местных, что были уже на грани. Однако, сам факт того, что в его жилах текла магическая кровь, вперемешку со скверной. Нет, он не мог этого принять и вряд ли когда-либо сможет. Ради мнимых, благородных целей он отдал своё тело демону, а теперь отчаянно пытается искупить свой грех, спасая других. - "И куда же заведет тебя твоя слепая вера, маг?"
Отозвавшись на голос Андерса, что уже был готов, эльф молча отдалился от девочки. Он не мог ничего обещать, поскольку и сам сомневался в том, что и маг ничего не выкинет, окажись он спиной к нему.
- Учитывая твоего демона внутри, нас трое. Тебе мало? - Пропуская мимо ушей речь о религиозных мальчиках, сжав губы в тонкую линию. Стоит сейчас завести тему о том, что вся вера одержимого, это полная ересь, от которой даже у Создателя уши скручиваются в трубочку, то до работорговцев они явно не доберутся. Этот день официально можно было занести в летопись как самый сдержанный за всю его жизнь. – «Одержимый одиночка».
Покинув злосчастные просторы лечебницы, за пределами которой пахло куда хуже, эльф быстрым шагом направился в указанное место. Сохраняя молчание практически всю дорогу и ни разу не обернувшись в сторону мага, дабы проверить, не удрал ли тот часом, Фенрис остановился, сверяясь с картой. Северная часть Рваного берега, излюбленное местечко с множеством глубоких пещер, где было удобно держать пленных. Никого не видно и не слышно, да и в случае побега, если тот ещё мог удаться, кроме как плыть по воде, пленным ничего не остается.
- Попытаемся их выкурить наружу, а остальных перебьем уже внутри? - Осматривая патрульных у входа и тех, что неподалеку занимались разгрузкой груза с судна, эльф осторожно вынул из-за спины меч, крепко стягивая рукоять.
- Дяденька... - тихий, почти писклявый голос ребенка вновь прервал ход мыслей воина.
О, боженьки мои, какая милота! Просто картина Ленин и дети)
Когда белокурая девочка подошла к эльфу, маг немного напрягся. Он не помнил за Фенрисом немотивированных вспышек агрессии, но давно заметил, что телохранитель очень не любит, когда кто-то внезапно к нему прикасается. Андерс уже хотел было сказать крошке, чтобы та отошла подальше от внезапного гостя лечебницы, но воин к удивлению целителя, не стал огрызаться, а неожиданно дал благотворительный урок житейской мудрости.
Блондин не смог сдержать доброжелательной улыбки. Когда мужчины немного отошли, приблизившись к выдоху из помещения, маг быстро наклонился к своему спутнику и с тенью лукавства шепнул тому на ухо:
- Ты создан для воспитания детей. Андрасте прослезилась!
Андерс поднес ладонь к глазам, закрывая их от яркого света, который обрушился на него, стоило только переступить порог лечебницы. Маг спокойно повел плечами, терпеливо дожидаясь, пока его органы чувств адаптируются к новым условиям. Не так-то часто в последние месяцы ему доводилось бывать на улице. Блондина мучило чувство смутной тревоги, заставлявшее его работать все лихорадочнее, а высовываться из своей норы все реже. Все необходимое для врачевания с какого-то момента стали доставлять помощники, так что шансы покинуть лечебницу таяли с каждым днем. Оставались, конечно, редкие походы до «Висельника», в котором маг оставлял чудом добытые деньги. От этого развлечения блондина не могли удержать даже астрономические долги, в которых лекарь увяз без какой-либо надежды на спасение. Присутствие Хоуков благотворно влияла на бывшего Стража, чего нельзя было сказать обо всех остальных: спутники ферелденцев быстро утомлялись от революционных речей блондина и начинали подшучивать над ним, а сам отступник с каждым годом все более утрачивал навык долго говорить о чем-либо кроме магов, которых лишили свободы. Таким образом, некогда легкий целитель очень успешно отталкивал от себя всех окружающих и постепенно замыкался в себе.
Сейчас, внезапно выбравшись из лечебницы, целитель чувствовал себя почти удивленным, настолько он отвык от действительности вне привычных стен. Мужчину охватили двойственные чувства: с одной стороны легкое очарование свежего вечера благотворно на него влияло, а с другой тревога в его сердце стала сильнее. Да и присутствие рядом Фенриса не очень радовало. Эльф назвал Справедливость демоном. Андерс хотел было отбраниться, заметив, что у него внутри добрый дух, но почему-то не стал. Какая-то часть рассудка подсказывала, что, несмотря на свою предвзятость, воин прав: теперь бывший житель Тени больше напоминает демона. Это угнетало. Хотя Андерс по-прежнему считал, что способен стойко контролировать действия Справедливости, и эта мысль вселяла в него слабую надежду на лучшее.
Маг посмотрел на эльфа безо всякого выражения.
Он не стал говорить, что его дух реагирует, прежде всего, на появление храмовников, а не высовывается при каждом удобном случае. Наверное, стоило бы просветить Фенриса на этот счет, чтобы не ждал неуязвимого помощника, но блондин этого делать не стал. Слишком уж личной была для него эта сторона жизни, и ее совершенно не хотелось обсуждать с хмуро настроенным воином.
Изначально мужчина считал, что когда окажется на свежем воздухе, его настроение улучшится: смена декораций и выполнение благородного дела должны были этому поспособствовать, но его чаяния не оправдались.
Людской поток, двигающийся навстречу, смущал и внушал беспокойство. Поэтому маг неосознанно держался чуть позади беглого телохранителя, словно пытаясь укрываться за ним.
- Я знаю, куда попаду после того, как закончится моя земная жизнь. Только задаюсь вопросом, окажется ли преисподняя намного хуже Киркволла. Возможно, это тот же Киркволл, только с еще большим количеством храмовников, и с двойниками этой безумной Мередит за каждым углом. А в остальном, эта же до тошноты знакомая, воняющая пустошь, где полным-полно потерянных, несчастных душ.
От сравнительного приподнятого расположения духа не осталось и следа. На Андерса накатила черная меланхолия, и близость эльфа ее только усугубляла. Он не ждал ответа на свою безысходную реплику, опыт подсказывал магу, что воин не захочет вступить в диалог, да и смысла в полемике не было. Все равно кто-то из них первый не сдержится и начнет язвить. Наверняка у беглого раба были достоинства, раз Хоуки столь скоро приблизили его к себе. Просто целителю было очень сложно рассмотреть положительные черты эльфа за своими фанатичными убеждениями, хоть отступник иногда и пытался это сделать.
Остаток пути был пройден в тяжелом молчании.
На Рваном берегу воздух стал чище. Андерс вдохнул полной грудью и невольно вспомнил про Изабелу. Магу казалось, что он понимает тягу этой красочной женщины к морю. Море – это буквально воплощение свободы.
Блондин окинул тусклым взглядом своего спутника, что как раз сверялся с картой.
«Интересно, почему он до сих пор здесь, в этом дрянном городе? Что его держит? Теперь, когда он свободен, мог бы насладиться своей волей… в плаванье отправиться, например. Может быть, дело в Мариан?..»
Мысли были липкими, медленными, тоскливыми. Самому лекарю никакое плаванье не светило.
Мужчина чуть заторможено перевел взгляд на негодяев, что возились с грузом, а потом вновь посмотрел на легкую фигуру беглого раба. Казалось, что тот совершенно не волнуется перед схваткой.
- Думаю, да. Хотя подожди немного. Хочу подобраться поближе и попытаться понять, сколько их вообще. Вдруг там целая свора.
Андерец скользнул чуть в сторону, надеясь найти достаточно удобное для разведки, но сравнительно безопасное место. Блондин хотел думать, что общая неразбериха поможет ему остаться незамеченным. Его чаяния оправдались.
Он осторожно заглянул внутрь и увидел несколько мужчин, охранявших клетки с рабами. Ноздри целителя хищно раздулись от горького, поднявшегося из самых глубин разума, гнева.
«Заперли в загонах, как скот!»
Охранники не казались очень уж сосредоточенными на своей работе, но выглядели ребятами крепкими и закаленными. Если не на войне, то в портовых стычках, точно. Даже с приличного расстояния Андерс видел, как перекатываются под расчерченной шрамами кожей, тугие узлы сильных мускулов. В общей сложности блондин насчитал их пять, может быть, шесть.
Но было и еще кое-что. С небольшого возвышения за действиями присутствующих наблюдал изящного вида юноша. По посоху в бледной руке, Андерс безошибочно определил в нем мага. А по уверенным и властным жестам, одного из командиров. Работорговец повернул голову, что была увенчана гривой волнистых смоляных волос, в сторону, и что-то произнес. Вероятно, отреагировав на его слова, из укрытого в тени угла вышла статная молодая женщина, которую лекарь не замечал раньше. В ее небрежной походке чувствовалась внутренняя сила, а то, как женщина надменно вскинула подбородок и насмешливо отчитала кого-то из охранников, красноречиво говорило о ее привычке отдавать приказы, а не подчиняться им. Одета она была как воин.
Лекарь судорожно выдохнул. Эту молодую женщину он сначала упустил из вида. Интересно, что еще укрылось от его внимания? Отступник осторожно вернулся обратно, к своему союзнику.
- Если я все правильно понял, то там человек пять обычных наемников. Это не считая командира. И еще… с ними маг. – отчет был средненький, но все-таки лучше, чем ничего. – Мне показалось, что часть из этих ребят неплохо подготовлена. После того, как мы разберемся с теми, кто снаружи, у нас будет совсем мало времени, прежде остальные сообразят, что к чему. Если вообще будет. – Сердце учащенно билось в груди, целителю казалось, что с каждым своим ударом оно оказывается ближе к горлу. – Так что действовать придется очень быстро. Я могу отвлечь их заклинанием, суматоха даст тебе небольшую фору. – маг чуть качнул посохом, выражая готовность действовать. Он чувствовал себя не совсем уверенно, все-таки полагаться на эльфа было непривычно, но другого выхода не имелось. – Потом постараюсь прикрыть тебе спину. – вполголоса произнося эти слова, целитель смотрел уже не на Фенриса, а на потенциальных противников. Андерцу не хотелось снова услышать какую-нибудь колкость в ответ на свою реплику, поэтому он постарался сосредоточиться на предстоящей схватке.
В вязи с удалением игрока сюжет переносится в архив незавершенных игр.
По всем вопросам о восстановлении обращаться к администрации форума.
Вы здесь » frpg Crossover » » Архив незавершенных игр » 3.433 Безумцы не пойдут в обход. [lw]