-А ты знаешь где съедобные? А почему ты на двух ногах? А ты еда? А где твоя паутина? А почему ты на двух ногах? А у тебя есть еда? А ты плетешь паутину?
Десяток вопросов лился из десятка пастей нестерпимым писком, и Ануб’арак начинал свирепеть.
Ну до чего-же тупое, тупое семя.
В этих детях не было организации. Они не умели ничего строить, а паутина что они вили – была груба и неаккуратна. Среди них не было главного и с каждой секундой Король Пауков утверждался в мысли, что перед ним -  животные.
Лихолесье поднималось над его головой частоколом черных, как уголь стволов. Деревья тянулись к небу, как шипы, как зубы хищного зверя, и их острые макушки царапали серое небо. Воздух пах тяжелым, вязким дурманом, не хватало кислорода. Ануб’арак чувствовал себя утопленником, брошенным с моста с кирпичом на шее, только вместо воды был пересахаренный сироп, по ошибке названный воздухом.
Стараясь не обращать внимания на непрекращающийся говор выродков, Ануб’арак подошел к ближайшему дереву. Ствол его гноился и опадал, и не надо было служить Королю Мертвых чтобы понять – это дерево умирает, причем умирает мучительно. Корни его, спускающиеся на самое дно земляного моря, глотали яд. Яд кислый, трупный. И от того опадала и чернела кора, как гноиться открытая рана на мясе. Это место болело, причем болело долго и страшно.
Догадка о том, что это место болеет, навела паука на мысль, что эти пауки – всего-лишь еще один симптом лесной болезни. А жаль. Единственное паучье гнездо за столько лет, а жители в ней – пусты и безмозглы.
Практически весь ствол застилала паутина. Ануб’араку было даже противно её касаться – грубая и топорная работа неумех, у которых руки росли из задницы(в буквальном смысле). Это был даже не шелк – от одного косания кожа начинала чесаться. Но Король пауков все таки пару раз дернул её жесткие нити.
-А почему бы нам его не съесть?- пронеслось за спиной и это было последней каплей в поистине безграничной чаше его паучьего терпения.
Ануб’арак медленно развернулся, чувствуя как ледяная маска его лица трещит по швам, не в силах сдержать гнев. Он резко обернулся, с душераздирающим треском.
Это трещал расходящийся в разные стороны экзоскелет. Правая нога его задрожала, затрещала и...
Голова белого паука, что произнес столь опрометчивые слова, была прибита к земле огромной костяной лапой, раскрошенная в пыль – Ануб’арак практически преобразовал свою ногу в переднюю брюшную конечность, и сейчас от его пояса отходила огромная костяная конечность, размозжившая паучку череп и придавившая его к земле.
Белое тельце невольно задрожало, послышался стрекот и хлюпанье, тонкие белые лапки конвульсивно задергались из стороны в сторону, рефлекторно пытаясь вытащить расплющенную голову из под королевской ноги, но очень скоро успокоились.
Ануб’арак набрал в легкие побольше воздуха. С этими тварями по другому никак – спокойный тон они пропустили мимо ушей и жалких возможностей их интеллекта было достаточно только чтобы воспринимать ор.
-Я – КОРОЛЬ ПАУКОВ, ЖАЛКИЕ ОТРОДЬЯ! И ЕСЛИ КТО ЕЩЕ НЕ ПОНЯЛ – ВЫ ПРИНАДЛЕЖИТЕ МНЕ, ЦЕЛИКОМ И ПОЛНОСТЬЮ. ПОТОМУ ЧТО Я – ЭТО КОРОЛЬ ПАУКОВ, А КОРОЛЬ ПАУКОВ – ЭТО Я!
И ему ответило эхо его собственного ледяного голоса, разбегаясь дьявольским воем между деревьев.
-КОРОЛЬ ПАУКОВ ЭТО – Я, Король Пауков Это – Я, король пауков это – я, я, я, я.
Свирепая его, холодная ярость, произвела на пауков должное впечатление. Они замерли, исступленно дрожа, и опустили голову, шепча –повелитель...
-Слабое семя, до чего же бестолковое и бесполезное, черт возьми. Ничерта не могут и ни черта не думают.
А в прочем – чего ты хотел? Рвался к этим паукам, будто бы мог вновь увидеть Азжол-Неруб? Глупости. Империи Паука больше никогда не бывать, ты сам знаешь.
Ануб’арак поправил волосы свободной рукой, решая в голове двусмысленные загадки.
-но что же наш прошлый повелитель?...
-А вот это уже интересно – Ануб’арак повернулся к сказавшей это пучихе, разумно пологая что именно этот «повелитель», буть он не ладен, и заварил эту кашу. Значит это он породил это бесполезное и слабое семя, семя слабаков, не способных созидать.
Чтож, значит он должен умереть.
-кого ты называешь прошлым господином?
-Двуногое. Страшное. Приказал убивать и плодиться.
-прекрасно, и где это двуногое?
Ответить ему паучиха не успела, и Ануб’арак сам это почуствовал. Вибрировала паутина.
Кто-то идет.

Отредактировано Anub'arak (21-01-2014 15:29:55)