Приветственные ритуалы всегда нагоняли на меня скуку. Видимо, я все еще слишком хорошо помню тот идиотизм, который представляли собой приветствия, скажем, при дворе очередного короля, императора или султана. Затягивалось это надолго, и эти минут, я всегда предпочитала проводить более продуктивно. Не вижу смысла менять свои привычки, а потому сейчас, предстоящие неловкие несколько мгновений, я решила посвятить оценке своего собеседника.
Едва заметно кивнув, когда молодой человек назвался, я поймала себя на мысли, что такое имя слышу впервые. И это за 900 лет.
К слову, я вспоминаю, что так и не услышала фамилии. Или у него, как и у меня её нет? Вот только в моем случае, это вполне объяснимо. Я родилась в 1113 году, в то время, в Англии с фамилиями было не так, как сейчас. Да и не только в Англии (где я родилась. Мне оставалось лишь отрицательно покачать головой, услышав вопрос, отсюда ли я, но уточнять откуда именно пока что не хочу, просто потому, что знаю, какой вопрос последует дальше. Поднимать тему, откуда мы с Еленой знакомы, не хотелось, еще меньше хотелось выдумывать с три короба). Впервые фамилиями могли похвастаться, кажется, жители областей Северной Италии, приблизительно в десятом или одиннадцатом веке. Следующими были французы, а потом и англичане, после того, как в 1066, её завоевали норманны. К пятнадцатом веку, фамилии были если не у всех, то у многих. Но, поскольку, родилась я в небольшой деревушке, такой крохотной, что ей не суждено было разрастись и занять свое место на карте, в том далеком двенадцатом веке, ни я, ни мои родители все еще не могли похвастаться наличием фамилии. Это моя незамысловатая и простая история, и я вновь ловлю себя на мысли, что хочу услышать его. Забавно будет, если выяснится, что мы с ним ровесники.
Я не утверждаю, что это невозможно, но склонна полагать, что это маловероятно. В конце концов, многие уверены, что существование вампиров невозможно. Но вот я здесь, не прочь перекусить тем, кто начнет уверять меня, что меня быть не может.
Отгоняю непрошенные мысли, сосредотачиваясь на незнакомце, на мгновение сощуривая глаза, как делаю всегда, когда мне хочется увидеть то, что для других невидимо. Это не так сложно, как может показаться. За несколько столетий, я научилась лишь парой вопросов раскалывать стоящего передо мной человека, словно гнилой орех, которым он довольно часто и оказывался, после чего теряла к нему интерес, даже как к еде. Вот только в данном конкретном случае, я не знаю, насколько все будет просто. И будет ли вообще.
Он кажется мне одиночкой. Как и мой любимый ученик, он, безусловно, любит свободу, и терпеть не может, когда ему указывают. Немногим дано понять и принять тот факт, что свобода в первую очередь, подразумевает одиночество. Энакина можно смело к таковым отнести.
Я по собственному опыту знаю, что некоторые уроки бывают горькими, но также знаю, что такие уроки выучиваешь лучше всего, с первого раза, и надолго, если не навсегда.
Он кажется мне независимым. По крайней мере, у меня не возникает трудностей представить, как он без особых усилий пошлет каждого, кто начнет говорить ему, что и как он должен делать. По моим губам скользит ностальгическая усмешка. Дэймон в какой-то степени был таким же, вот только количество различий у моего любимого ученика и этого молодого человека превышает количество схожих черт. Сальваторе старшему нужно было показать, что такое вечность и как можно ею можно насладиться, а главное, как лучше распорядиться. Энакин в свою очередь походил на человека, знавшего о вечности достаточно.
Он кажется мне исследователем, причем довольно пытливым. Он не встал и не ушел, когда к нам подошла Елена и начала нести околесицу. Нет, конечно, в её словах был смысл, вот только понятен он был далеко не каждому. Как и последняя брошенная двойником фраза. Остальные слова, если таковые вообще были, я не услышала. Благо, Елена, наверняка не догадываясь об этом, снова дала мне возможность обратить её слова себе на пользу.
– Ты имеешь в виду вампиров? – я поднимаю глаза на своего собеседника. – Шериф Форбс в доверительной беседе, рассказала о том, что Мистик Фоллс на самом деле кишит сверхъявственными существами. Вампиры, ведьмы, оборотни… – по моему лицу невозможно прочесть, шучу я или нет. Это вполне может быть пьяный бред, а может оказаться правдой. Голубые глаза скользят чуть ниже, наконец, я останавливаю пристальный взгляд на правой руке молодого человека, там, где не наблюдалась пульсация крови. – Верите в подобные вещи, Энакин?
«Потому что верить в это следует, таинственный незнакомец.»
