Голубые глаза, мороз застудил Неподвижное тело, красные снегири Но не верит парнишка, что всё позади Согревает холодное тело рукой Навсегда останусь только с тобой. Прости, не знаю, и я не верю в это, Почему же она, скажи проклятый ветер...©

[look]

- Хочешь, я буду беречь твой сон.

Осторожно и словно бы боясь причинить боль, которой в нашей жизни и без этого хватает, пальцами правой руки касаюсь холодной щеки девушки, что сейчас лежит на кровати с закрытыми глазами и аккуратно, но вместе с тем как-то для меня не привычно, сложенными на груди руками. Ты спишь? Нет. Ты уже как несколько часов назад не спишь. Ты умерла... Сажусь на кровать, что не сильно прогибается под моим весом и нагнувшись, замираю, прижавшись лбом ко лбу Алисы. Да-да, это именно она сейчас лежит на кровати и это именно её труп, а не чей-то еще, я уже как несколько часов назад забрал из больницы, в которую я еще успею вернуться, чтобы лично свернуть шею всем, кого я просил быть рядом с ней на протяжении всего того времени, пока она нуждалась в поддержке и лечении. И я ведь действительно просил, ублюдки! Я впервые в своей жизни о чем-то попросил не то что человека, а врачей. Врачей, которых я так ненавижу. Вы видите, что вы сделали с моей девочкой? Видите?! Хотя... Закрываю глаза и мягко касаюсь губами её лба, вместе с тем молча прося прощения за то, что, собственно говоря, и произошло. Это моя вина. Моя ошибка. И я не должен был отходить от неё и на минуту. Если бы я не оставил её в тот день, если бы, как и всегда, я был рядом - этого бы не произошло. Всего лишь один день, один чертов день прошел, когда я решил целиком и полностью довериться этим никчемным людям, что думают, что они на что-то в этой жизни способны, а я уже забираю труп, который, увы, больше не сможет сказать мне и слова. Я виноват.

Месяц. Целый месяц Лидделл провела в тяжелой коме из которой она почему-то все никак не хотела выходить и никто из нас, а в том числе и люди, что пытались её "вылечить", не знали причины, по которой она впала в то самое состояние, которого так боятся, так скажем, смертные. Кома. Она не должна была стать для неё чем-то страшным и я думал, что в скором времени она поправится и опять будет варить свой любимый кофе по утрам, к запаху которого я уже успел привыкнуть, а потом, действуя мне своими разговорами на нервы, в который раз изъявит желание узнать как можно больше о своем прошлом, что насквозь провоняло гарью и запахом жаренного человеческого мяса. Но этого не произошло и спустя неделю я стал серьезно переживать за её состояние, что никак не могло стабилизироваться; стал только что не ночевать в больнице, так как боялся пропустить что-нибудь, а в том числе и боялся подпускать к ней кого-нибудь просто так; стал разговаривать с врачами и даже старался быть милым, так как мне нужно было быть уверенным в том, что ей ничего не сделают, а аппарат жизнеобеспечения не отключат, хотя мне и не раз намекали на то, что это будет лучшим выходом из сложившейся ситуации; на время отстранился от всех тех друзей, что у меня тут есть в этом мире, - хотя, друзьями их будет назвать довольно сложно, так как друзей, вроде как, не убивают, - а в том числе отстранился и от "наших" - все равно ведь не заметят моего отсутствия. Все свое время я отдал ей и это было правильно, а моя гордость уже давным-давно не трахала мне мозг, когда дело касалось этой девчонки. И знаешь, Алиса, это напомнило мне наш старый и добрый Ратледж - тогда, будучи еще всего лишь мальчишкой, - я ведь взрослел вместе с тобой - я сидел на твоей кровати и смотрел на то как ты спишь. Ты слишком уж много спала из-за тех разного рода процедур и препаратов, которыми тебя постоянно пичкали - во благо, как все это вокруг любили говорить - и это довольно таки серьезно тебя изматывало. Ну а как иначе? Ты ведь была ребенком. Ребенком, которого я в тайне ненавидел, но с которым мне все-таки было интересно, так как с другими играть я все равно не мог - они меня не видели. Как раньше, да? Нет. Раньше бы ты смогла проснуться, смогла бы устало улыбнуться своими бледными губами и произнести, пускай и слабо и еле слышно, но все-таки, мое имя. А я же в ответ лишь показывал тебе язык и начинал что-то недовольно шипеть. Тогда я еще не привык к тебе.

Ах да, всем ведь, наверное, будет интересно узнать о том как она умерла, разве не так? Да и тебе самой наверное это будет интересно узнать об этом, Алиса, раз уж я осмелился заявить о том, что все это моя ошибка и в твоей смерти я виню себя, и только себя. А все очень просто, если честно. Кто-то отключил аппарат, что не смотря ни на что поддерживал в тебе жизнь и тем самым убил тебя. Почему это моя вина? Потому что меня не было рядом. Я должен был следить за тобой, должен был присматривать, как и всегда это делал на протяжении многих лет, но в тот день мне пришлось, действительно пришлось оставить тебя всего лишь на несколько часов, по истечении которых я умудрился потерять все, что у меня когда либо было - тебя. Кто это сделал? Я не знаю. Клянусь, я найду эту сволочь и убью его, кем бы он ни был. И мне кажется, что твоего доктора тоже пора отправить на тот свет. Но знаешь, что самое странное? Я все еще жив. Почему все еще могу дышать, в то время как ты, уже больше не способна сделать и вдоха? Почему я здесь? Это не правильно. Так не должно было быть. Почему, спрашиваете вы? Да потому что со смертью Лидделл должен был исчезнуть и я, и Шляпник, и Мартовский Заяц, а наша Страна Чудес кануть в небытие, да и сгореть ко всем чертям собачьим в потоках огненной лавы. Но... Но я все еще жив и лишь легкий озноб, что все никак не хочет проходить и стал тем единственным подтверждением того, что я не в порядке и во мне словно бы что-то сломалось. Почему я не умер, почему ты не забрала с собой и меня? Это не правильно. А ведь был готов умереть, готов был исчезнуть вместе с тобой...

- Ты всегда была эгоисткой! Ты всегда держала нас на привязи, словно домашних животных! Играла с нами, когда тебе этого хотелось, а мы были и рады стараться, так как от тебя зависела наша жизнь. А что теперь? Ты снова врала мне?!

Поддавшись собственным эмоциям, что сейчас выражаются в неконтролируемой мною злости, вскакиваю с кровати и начинаю кричать на все равно ничего не слышащую меня девушку. Я зол, я действительно очень и очень зол, и именно это чувство заставляет меня смахнуть рукой с маленького журнального столика какие-то книги, а в том числе и кружку, которую Лидделл так любила и от которой сейчас остались лишь кусочки ярко-красной керамики. Хочется сломать тут все, к чертовой матери, но это не поможет мне вернуть её, и даже если я сейчас ударю её по лицу - не очнется. И  это осознание собственного бессилия снова заставляет меня опуститься рядом с кроватью на колени, чтобы можно было уткнуться лицом в собственные, сложенные на одеяле, руки. Все кончено.

- Пожалуйста, вернись ко мне.

Произношу эти слова шепотом, тем самым словно бы подчеркивая всю важность этой просьбы, ради исполнения которой я готов пойти на все что угодно и не важно, какую цену мне придется заплатить за то, чтобы снова услышать твой голос и увидеть твою улыбку. Ты ведь не просто девушка, что смогла дать мне возможность жить, нет. Ты еще и та, что смогла стать для меня той, что показала мне чувства, в существование которых я долгое время не верил и лишь пытался их имитировать, чтобы мне было веселее "играть" с людьми, а они, в свою очередь, не сомневались во мне и том, что я хочу им показать. Ты ведь знаешь, что ты стала для меня всем: жизнью, чувствами и эмоциями. И даже сейчас, даже будучи всего лишь хладным трупом, ты все еще заставляешь меня испытывать нечто новое. То, что я бы никогда не захотел испытать в своей жизни, так как понимаю, насколько же тяжелы эти ощущения. Страх потерять тебя уже был, - такое сложно забыть - и я впервые почувствовал его тогда, когда ты чуть было не убила всех нас, но сейчас я чувствую куда нечто более сильное и от этого мне хочется сдавленно скулить. Да, когда-то я тебя и правда ненавидел, по понятным нам с тобой обоим причинам, но потом я ведь действительно полюбил тебя и мне мало того времени, что у нас было. Я не готов расстаться с тобой вот так. Не готов отпустить сейчас. За что ты так со мной, Алиса?

О, прекрасно, я все-таки начинаю чувствовать то, как во мне что-то медленно но верно умирает. И нет, это не какое-то сопливое и ванильное сравнение, которое могло бы описать все происходящее. Я и на самом деле умираю. Да, все правильно, так и должно быть. Сколько мне осталось? Час, два? Сутки или же двое? Сколько ты дала мне времени на то, чтобы я успел все осознать, а? А ведь я должен был исчезнуть сразу же, как только сердце Лидделл остановиться, да и кануть в безболезненное небытие, которое даже не дало бы мне и времени на то, чтобы понять, что в итоге произошло. Какая ирония, да? Я вынужден был все осознать, вынужден был почувствовать все то, что я успел испытать, когда понял, что потерял её, а потом и тихо умереть самому. Боюсь ли я смерти? Нет. Уже не боюсь.

Стойте! А почему это я сдался?! Почему я опустил руки и сейчас пытаюсь досидеть свои последние минуты в пустой квартире наедине с трупом? Я ведь все еще жив, разве не так? И, черт возьми, если я все еще жив, то это значит, что призрачный шанс на то, что еще не все потеряно у нас все-таки есть. Должен быть! Я знаю ответ, я обязан его знать и если есть хоть что-то, что я все еще могу сделать, то я должен рискнуть, должен сделать все возможное и если понадобится, даже отправиться в Ад лишь бы вернуть Алису. Ад... Ну конечно же! Вот оно, то самое решение, которое до этого ускользало от меня и было заблокировано теми эмоциями, что закрыли от меня все, что только было возможно - я должен встретиться с Сатаной. Возможно ли это? Да. Нет, серьезно, встретиться с Сатаной можно и сейчас даже нужно, и я знаю как это сделать, но есть одно "но", которое тут же меня и тормозит - мы с ним сейчас не в самых лучших отношениях и помнится мне, что в последний раз когда я его видел, расстались мы не на самой дружелюбной ноте. Да, я сейчас бы мог похвастаться тем, что могу и умею дерзить самому Дьяволу, и не единожды с ним выпивал, но сейчас не тот случай. Мне нужна его помощь. Он ведь все может, разве не так? Да и душа Алисы, как бы странно это сейчас не звучало, вряд ли бы отправилась в Рай, если таковой вообще существует. Что, я верю в Ад, но абсолютно не верю в Рай? Ну просто Ад я уже видел, а точнее будет сказать, что слышал о нем и его, так скажем, "короля" имел честь лицезреть и он действительно могущественный, а вот с остальным проявлением религии я как-то не встречался, так что, увы, но лучше я обращусь к тому в ком уверен и о существовании которого мне уже известно.

Правда один я попасть в Ад не смогу и мне нужна помощь старого друга, а именно Мартовского Зайца, что сейчас, наверное, как и всегда, отдыхает в своем клубе, который еще закрыт. Интересно, он спит или же просто сидит и вальяжно, словно этакая голливудская звезда, потягивает виски из стакана? Впрочем, это не важно и да, мне срочно нужен мой пушистый Зайка с его прекрасными порталами, которые умеет открывать только он. Каждому свое, как говориться и вот именно нашему Зайчишке досталась эта крайне миленькая способность, от которой сейчас, как бы пафосно это не звучало, зависит наше будущее. Ну и чего я жду? Действительно. Не задумываясь ни на секунду, но задержавшись для того, чтоб посмотреть на Лидделл и сказать ей: - Я верну тебя. Обещаю. - перемещаюсь привычным мне способом в клуб Мартовского, а именно в его кабинет, где на стуле, как я и предполагал, сидел мой добрый друг, которого я сейчас потащу за собой в Ад - прекрасно, не правда ли? А к вам когда-нибудь приходили друзья с такими предложениями?

- Март, нет времени объяснять и просто прислушайся к себе. Что ты чувствуешь помимо своего гребанного похмелья? - не даю другу возможности ответить и продолжаю - В общем, мне некогда. Алиса умерла и я сейчас не шучу. - неосознанно начинаю повышать голос, чтобы тем самым показать Марту всю серьезность ситуации. Да и разве стал бы я так шутить? - Мне нужен портал в Ад. Да-да, именно туда и только ты можешь мне помочь. - появляюсь прямо перед Зайцем и продолжаю угрожающе шипеть - Если начнешь сейчас шутить или торговаться со мной, то я сделаю из тебя конструктор Лего и сломаю тебе все оставшиеся кости, что в тебе остались и, поверь мне, у меня еще останется время на то, чтобы сделать из тебя милое чучело. Да и неужели ты хочешь так просто сдохнуть? Сомневаюсь. А теперь открывай чертов портал и если у тебя есть вопросы, то задашь мне их после. Быстро!

Да, возможно, что по мнению Марта я веду себя странно и вообще вся ситуация несколько дикая, но и мне правда некогда ему все объяснять. Если он захочет меня о чем-то спросить, то пускай сделает это после того, как его мини турфирма доставит нас до нужного мне места. Да и сложно это все сейчас объяснять. Я всего лишь хочу убедиться в том, что у нас все еще есть шанс вернуть мне, ну а точнее нам, нашу Алису и мне плевать, что мне придется для этого сделать. Что, продать душу? Ох, если бы она у меня была.

Зазеркалия дым, а прямо над ним хохочет Луна…
Всё кончается здесь, и так всё и есть до самого дна…
Алиса, падай! Алиса, падай! Алиса, падай!
Я – с тобой…