Безусловно, Париж притягивает своей красотой любого якобы мимо проезжавшего. Суда приезжают исключительно обеспеченные люди. Правда, пока они не знают, как тут все устроено. На самом деле Париж чертовски грязный и неприятный город. В последнее время развелось слишком много цыган, от этого на улицах чаще всего можно остаться без денег, а глупые стражники следят не за порядком, а исключительно за своей внешностью. Поэтому тут стоит быть всегда на чеку. Так же не стоит выходить на пределы ворот Сен-Дени не пересекать мост Менял. Вы и не заметите, как окажетесь в плену у цыган и тут же будете повешены. Собственно говоря, Гренгуар несколько дней тому назад, как раз попал в такую передрягу. Конечно, удача оказалась на его стороне, не смотря на утренний провал. Он обзавелся миленькой женой, хотя так или иначе старался придерживаться своей религии и восхищаться женщинами исключительно как музами и вдохновительницами. Поэт никогда не размышлял на тему женитьбы, семьи. Куда уж ему то!? Гренгуар всего лишь бедный поэт, которому порой и переночевать даже негде. Кто его такого полюбит? Никто. Вот именно. А Эсмеральда стала лучиком света в его жизни. конечно, поэт хорошо понимал, что цыганка его не любит как мужчину, зато был больше чем уверен, что они стали друг для друга лучшими друзьями. По крайней мере, сей факт грел душу поэта, и он чувствовал себя кому-то нужным. Они с Эсмеральдой выступали вместе на улицах города, чем самым зарабатывали себе на жизнь. Но в этот день Эсмеральда отказалась идти на Гревскую площадь и выступать вместе с поэтом и козочкой Джали. Гренгуар особо не расспрашивал, что случилось у жены, да и она бы в силу своего упрямства явно не сказала бы, поэтому поэт послушно отправился с Джали на Гревскую площадь близ Собора Парижской Богоматери.
Начало весны в Париже было не таким прохладным, скорее наоборот. Солнышко еще грело своими лучами и заливало все мостовые и дороги. Все вокруг так сильно озабочены своими делами. Все вокруг говорят ни о чем, что-то или же кого-то ищут. Вот даже та девушка, явно не местная, видимо потерялась и не знает у кого спросить дорогу. Почему Гренгуар приметил именно ее, он сам не понял. Просто она так бросилась ему в глаза, оставляя в его разуме крупный отпечаток своего милого, юного и невинного личика. У поэта аж сердце замерло. Он смотрел, как ее шарфик из настоящего шелка, медленно сползает с лебединой шейки, словно вода, и в тот же момент внезапный порыв ветра подхватывает его, унося куда-то в сторону одного из переулков Парижа. Первой мыслью Гренгуара было поймать, поймать этот драгоценный шелк, упавший с шеи прекрасной дамы, любой ценой. Но видимо Джали этого не особо желала и тянула поэта за цветастые и довольно-таки потертые брюки в сторону площади. Не разорваться же Гренгуару на две части. «Выступление подождет. Сейчас у меня другие планы!»
Поэт резко дернулся с места и рванул за быстро улетающим шарфиком. Ему казалось, что ветер не донесет его, что он упадет в какую-нибудь грязь, а в Париже ее полно. Стремление к своей цели впервые проявились в поэте, и он живо схватил шелковый шарф, который вот-вот собирался искупаться в луже. «Теперь осталось найти эту девушку…» Пьер осмотрелся вокруг, и не составляло труда приметить скромную женскую фигурку, мечущуюся из стороны в сторону. Эта суета вызвала улыбку на губах поэта, и без всякого стеснения, так как в Гренгуаре его в целом то и не было. Ему не составляло труда подойти к девушке, заигрывать с ней, и его даже не терзал страх быть отверженным. Но на самом деле, сейчас его поджилки дрожали. Казалось, что он не сможет выговорить ни единого слова. В один миг даже появилась мысль вообще не подходить к незнакомке и оставить столь чудесный шелк с ее прелестной шеи себе. Но тут девушка повернулась, встречаясь с поэтом мимолетным взглядом, потому что далее ее глаза заметили шарфик в руках Гренгуара.
-Это ваш? – с какими-то робкими нотками в голосе произнес поэт, протягивая девушке шарфик, на секунду соприкасаясь с ее нежной кожей. Казалось, будто бы весь мир замер. Будто бы они сейчас стоят одни и вокруг никого.  Нет этого проклятого времени, которое так быстро летит, отбирая драгоценные часы. Не было ничего, абсолютно. Кроме ее прекрасных глаз, которыми поэт любовался, что готов был утонуть в их отражении, что готов бы пожертвовать всем, что имеет, лишь бы еще раз в них взглянуть. Гренгуар четко был уверен, что эта прекрасная незнакомка его очаровала, даже больше чем Эсмеральда.
-Вы не местная. Может, я могу Вам помочь?

Отредактировано Gringoire (21-09-2013 12:13:02)

Эта помятая бумага, пропитанная приятным парфюмом, напоминавшим Гренгуару цветочный сад, который только-только собирался распуститься, показать всю скрытую после долгой морозной зимы красоту. Этот парфюм напоминал не только цветы, но и свежий весенний ветер, колышущий молоденькие листья, тревожащий прохладную воду рек, озер, фонтанов на площади. Такой приятный аромат так сильно воодушевлял и вдохновлял поэта. Ранее ему приходилось вдыхать лишь загрязненный парижский воздух, пропитанный отвратной вонью на улицах города. Гренгуар чувствовал и грязные волосы, и несвежее мясо, рыбу, мимо проносящуюся «кучу навоза» а точнее мимо проносящуюся карету с лошадьми. Представьте себе, насколько неприятный запах приходилось вдыхать изо дня в день. А тут, словно чувствуешь себя где-то в раю, место настолько приятное, красивое, что даже слова невозможно сформулировать в единое предложение, а для поэтов – рифма.
Гренгуар в очередной раз сделал глубокий вдох полной грудью и сосредоточился на тоненьких буквах, а не на смущенной улыбке прекрасной незнакомке. А буковки то бегали перед глазами, ибо приятный парфюм уже окончательно одурманил разум поэта. Он несколько минут пытался прочитать, что же там написано. Но выходило не очень. Точнее совсем ничего. Судя по всему, Гренгуар в глазах этой юной особы выглядел каким-то необразованным, хотя по образованности он стоял вторым в Париже, конечно же, после своего любимого учителя и наставника Клода Фролло. Благодаря архидьякону Гренгуар мог блестяще читать, писать и даже знал несколько языков: латынь, французский, немного немецкий, так как часто во Францию к королю приезжали немецкие послы и бароны, и знал немножечко английский. Поэтому Гренгуару не составляло труда догадаться, что девушка – не местная. Уж слишком фальшивым казалось ему ее произношение. Хотя, это вполне свойственно для человека другой национальности. Правда, сейчас не было времени раздумывать кто она, откуда и зачем приехала. Поэта попросили помочь, и он не имеет никакого права задерживать девушку. Гренгуар еще раз попытался вникнуть в слова, написанные на бумаге, и кажется, понял какой дом, ищет незнакомка. На самом деле, он не знал того, кто жил в этом доме. Зато, он точно знал, где он находится. Тут как раз неподалеку. Двести метров вниз по дороге от Собора Парижской Богоматери, мимо заваленных под землей катакомб.
Пьер усмехнулся и привычно для себя вскинул бровями, возвращая девушке листок.
-Да, мадмуазель,- чуть разводя руками в стороны, поэт поклонился, как свойственно каждому джентльмену, - Я Вам помогу. Извольте, тут совсем не далеко, - поэт повернулся вправо, где улица опускалась вниз, ведя к нескольким переулкам.
-Вам нужно идти вниз, пока улица не начнет разветвляться, словно лучи солнца в разные стороны. Затем, сверните направо и пройдите по мосту, тогда Вашему взору должен предстать прекрасный Собор Парижской Богоматери с задней стороны. Перейдя мост, Вам надо будет повернуть налево. Дома в Париже посажены довольно близко, словно пышные дамочки толпятся на базаре, лишь высокие и статные здания возвышаются над ними, словно короли. Постарайтесь не ошибиться, найдя нужную дверь. Она будет казаться слегка потертой, неприметной среди остальных. Но она единственная будет цвета весенней зори. Поверьте, однажды я уже стучался в эту дверь…, - поэт вновь посмотрел на девушку, которая с таким интересом его слушала, что снова вызвало улыбку на его лице.
-Главное, будьте осторожны. Тут очень много цыган, - тут Джали мигом подскочила к Гренгуару, слегка толкнув того в правую ногу, якобы напоминая, что пора выступать, а не вести беседы с милыми дамами. Но что поделать, если Гренгуар был так сильно очарован незнакомкой, что даже не хотелось ее отпускать вниз по дороге, к мостовой и налево…
-Если Вы боитесь, я мог бы вас проводить?...,- дурак. Вот дурак. Поэт же всегда обеими руками и ногами держался за свою шкуру, не переносил боли и вообще…был настоящим трусом, готовым пойти на все лишь бы не вешали. А тут посмотрите сколько смелости, отваги и гордости разом проявилось. Вот выскочка. Ничего не скажешь. Даже перед Эсмеральдой он так не выделывался, а лишь шепнул, чтобы ему помогли и все. Но так или иначе, всегда нужно с чего-то начинать. Возможно, эта девушка переменит не только его характер типичного эгоистичного и одинокого дядьки, но и переменит его жизнь. кто знает?! Ведь Гренгуар не умеет видеть будущее и судьбы людей. Он даже не привык сам строить свою судьбу, беззаботно живя нынешним днем.

Неужели ему это снится или она правда согласилась? Неужели Гренгуар смог произвести положительное впечатление на девушку и выглядел настоящим мужчиной, а не оборванцем с улицы. Он был горд собой, однако опасался глобальных перемен. В его положении лучше сидеть на попе ровно и не рыпаться, обзаводясь странными знакомствами, к тому же с неместными. А он любопытный, влюбчивый, готовый искать новых приключений на свою пятую точку. Мало, видимо, ему было того, что чуть не оказался повешен несколько дней назад, еще захотелось. А что, если эта девушка не та, какой кажется с виду? Может она мошенница, убийца? Гренгуар еще раз взглянул на нее внимательно, осматривая с ног до головы, задерживаясь взглядом на тоненьких черточках ее юного лица и руках. Нет. Она точно не мошенница, не убийца и так далее. Она скорее какая-нибудь принцесса, приехавшая погостить в старую добрую Францию. Да! Гренгуар решил остановиться именно на этом предположение, и если появится возможность – сразу же поспешит поинтересоваться, кто же она и зачем приехала.
А пока следовало бы представиться и любезно проводить юную особу до указанного в бумажке адреса.
-Я с радостью провожу Вас, ибо мне не составляет никакого труда, - поэт улыбнулся и тут же почувствовал очередной толчок в ногу. Джали опять брыкается. Что она этим хочет сказать? Гренгуар не понимал, просто его мысли сейчас были забиты абсолютно другим. И даже не хотелось идти и развлекать всех этих зевак, чтобы собрать деньги. Но если Эсмеральда узнает, что Гренгуар сегодня отлынивал от должного то… хотя она ему не сделает ничего, если поэт расскажет всю сложившуюся ситуацию. Эсмеральда стала для него хорошим и единственным другом, которого всегда готова понять, поддержать и простить. Всем бы иметь таких верных друзей, как она. Гренгуар понимал, что потом ему будет стыдно за свое поведение, однако с ярым чувством влюбленности, которое бушевало, разгоралось, словно пожар в его груди – поэт не знал, что делать. Он не знал, как потушить его… А может Пьер и вовсе не хотел этого? Может ему нравилось это чувство, которое испытал впервые в своей жизни… Да, наверное, именно так. Поэт просто еще не знает к чему это все может привести. Но кому как не Гренгуару узнавать все новое и интересное? Не стоять же в тени, наблюдая за тем, как протекает жизнь без его участия.
И что-то снова он ушел в глубокий туман своих мыслей, однако его слух уловил это чудесное имя. Мария Мерривезер.
-Мне безумно приятно, - Гренгуар поклонился девушке, прямо до пола, как всегда любил это делать, - Мое имя Пьер Гренгуар, - как подобает истинному джентльмену, Пьер осторожно взял девушку за руку, оставляя легкий поцелуй на внешней стороне ее ладони. И тут, словно мир перевернулся, стоило только коснуться губами этой нежной, слегка прохладной кожи. Поэт сразу отметил для себя, что Мария замерзла, и следовало бы поторопиться, чтобы довести ее до нужного дома, где она уже будет в тепле…
-Вы замерзли. Прошу, пойдемте скорее. Вам нужно согреться.., -  последнюю фразу француз произнес как-то тихо, даже очень тихо. Возможно Мария даже и не услышала, а то и к лучшему. Не хотел пока поэт показывать свои чувства, что вспыхнули у него в груди. Возможно, это и к лучшему. Он ведь еще плохо ее знает…

Эта прогулака казалась Гренгуару интересной, увлекательной и до ужаса приятной, не смотря на то, что шли они спешным шагом, так как тучи понемногу собирались на чистом небе Парижа. Обычно в это время года дождей идет мало, а то и вовсе нету. Только вот последние два дня радовали проливным дождем, от чего Гренгуар не мог спокойно развлекать парижан в компании Джали и Эсмеральды. Эти дни быля днями неудач. Что касается Джали. Милая козочка явно серчала на глупого поэта, ибо первые несколько минут она тянула его за штанину обратно на Гревскую площадь. Но когда только Джали поняла, что это все абсолютно бесполезно и поэт ее вовсе не собирается слушать, увлеченный разговором с юной англичанкой, то Джали решила пойти за ним и перестала его дергать каждую минуту. Не такая уж и глупая была козочка и прекрасно понимала, что у поэта, возможно, это единственный шанс встретить свою избранную. Но вы спросите, чем Гренгуара не устраивала прекрасная Эсмеральда, по которой сходил с ума буквально весь город? Все просто - у красавицы цыганки была другая любовь, к тому же для Гренгуара она была слишком юной, еще явно не познавшая все прелести жизни, чтобы сажать ее под замок брака с ним. Ведь по сути брак ничего не значит, всего лишь обязательство требуемое прожить с Эсмеральдой ровно три года. Первые несколько дней поэт, конечно, оказывал девушке знаки внимания, но потом прекрасно понял, что не нужно,нет у него таких чувств к Эсмеральде, какие были у Квазимодо, звоноря Собора Парижской Богоматери. 
И вот сейчас он, казалось бы, ощутил это чувство. С превеликим удовольствием Гренгуар общался с Марией, украшая свою речь бурным количеством эпитетов и метафор. Задул легкий ветер, развивая черную, как смоль копну волос поэта в разные стороны. Тут Пьер понял, что Мария явно замерзла, поэтому поспешил накинуть ей на плечи свой слегка потерты в некотоых местах до дыр синий плащ.
-Так Вам неприменно станет теплее!- а сам Гренгуар уже давным давно привык к переменам погоды. Слишком долго ему приходилось жить на улицы и в дождь и в снег, и в холод и в жару. Поэтому лишь дуновением ветра и раскатом грома, где-то на востоке, его не напугаешь.
-Рассказать о городе?- слегка взволнованно переспросил поэт. Безусловно, он знал каждый закоулок в Париже, где ему приходилось ночевать, а все остальное вычитывал в книгах. Но что именно стоит рассказать о городе? Да можно даже недавние события, явно заинтересующуие юную путешественницу.
-Действительно, в Париже много прекрасных мест, которых и словами не опишешь и в стихах не передашь! Их нужно видеть собственными глазами. Я бы с удовольствием Вам показал несколько таких мест. Даже если взять Дворец Правосудия, что расположился в самом центре Парижа. Попасть туда простым жителям крайне сложно, но несколько дней назад я имел честь показывать ежегодную мистерию для приезжих лиц. И тогда, мне удалось созерцать Дворец Правосудия, ну точнее его главную залу, во всей красе. Это действительно потрясающее зрелище, буквально дух захватывает от одного лишь взора...Все в бархате и золоте! Представляете, даже оконные рамы не обделили!- поэт усмехнулся и наконец устремил свой взор на Марию, которая с большим интересом слушала его рассказ. Да, действительно, Гренгуар имел глупую привычку не заострять свой взор на собеседнике во время собственного монолога, сопровождая свой рассказ исключительно бурным всплеском рук в разные стороны и разнообразной мимикой своего лица. Затем, он осмотрелся по сторонам и понял, что заболтался. Они были буквально в нескольких шагах от нужного дома, а общение с юной Мерривезер поэту хотелось продлить чуть больше. И он слегка замедлил шаг...
-Ну а люди в пестрой одежде - это цыгане! Устраивая шоу на улицах города, они тем самым зарабатывают себе на жизнь,- тут Гренгуар опустил голову, взглянув на свои пестрые брюки, и успел огорчиться, так как несколько дней назад сам стал цыганином. Нет, он ничего против них не имел, просто Мария могла плохо подумать о поэте лишь из-за этого маленького нюанса.
-Ну вот мы и пришли,- на выдохе с ноткой грусти в голосе проговорил поэт,-Я был рад вас проводить, прекрасная Мария,- Гренгуар отвесил низкий поклон и вновь коснулся своими губами нежной кожи ладони англичанки, мысленно моля всех богов, чтобы вновь могли свести его с ней.
-Ну а теперь, к моему глубокому сожалению, вынужден Вас покинуть. Надеюсь, что судьба будет ко мне благосклонна и вновь сведет меня с Вами. Прощайте...- и он, в последний раз поцеловав ручку девушки, ушел обратно по направлению к Гревской площади, уже в компании одной лишь козочки...