К середине октября 1967 года Нью-Йорк весь насквозь пропах осенью. И, когда над городом поспешно раскинулась вечерняя темень, ощущение осени только усилилось. Усилилось оно и в городе 2012ого года, ярком и шумном в свете бесконечных рекламных вывесок и вереницах машин, вставших намертво в пробках  , как и в сумрачном октябрьском «Яблоке» 2026 года, правда, в развалинах с трудом можно было узнать очертания бульвара и его окрестностей, и разгуливающие стаями зомби ничуть не способствовали  этому, да еще и кислотный осенний дождь припустил как назло.  Забавно, что еще в мае 2024 здесь по этому, уже весьма потрепанному бульвару быстро шуршали гусеницами и ревели танки военных сил США…

Впрочем, картины далееких 2020-тых, которые так основательно заворожили Гриффина в данную минуту, были ничем большим, чем еще одной, теперь  почти совсем схлопнувшейся вероятностью, которая существовала в данную секунду уже лишь как воспоминание всевидящего впечатлительного арканианца. Нет, конечно, Гриффин никогда бы не пожелал землянам стать жертвой демонстративного биологического террора глонтарейцев, но перспектива, теперь уже невозможная, была захватывающей. Дети вон тоже фантазируют на тему гигантских астероидов, впечатывающихся в Землю, на самом деле этого совсем не желая. Гриффин так увлекся созерцанием мрачного уже, слава Вселенным, не-будущего, что чуть было не упустил из вида иную, куда более приземленную и насущную вероятность: зазевавшийся арканианец едва успел унести ноги с края тротуара, который через мгновение щедро окатило грязной ледяной жижей из ближайшей лужи, когда по ней, не разбирая дороги, пронесся таксист, пославший к первоисточнику все вызовы, потому как спешил в больницу к жене, у которой уже начались схватки, которая, кстати….

Но и от судьбы неосторожного приезжего таксиста и его жены Гриффина отвлекли в буквальном смысле сгущавшиеся над его собственной головой тревожные перспективы. Чем дальше инопланетянин продолжал семенить, лавируя между луж, тем больше и больше вероятностей с негативным исходом возникало в самом ближайшем будущем. Гриффин вообще не любил нестись на встречу будущему, сломя голову, но тут у него, похоже, не оставалось выбора. Впереди, в виде позднего автобуса, маячила одна из последних возможностей, сулящих мирный исход прогулке. И Гриффин припустил к остановке что есть мочи.

Но и тут арканианцу не повезло. Джимми Гринфореста, водителя автобуса, сегодня заменял Боб Сэнпаунд, здоровенный, необъятный боров, которому и в широком водительском кресле было тесно. На его рубашке не первой свежести покоились толпы крошек от недавно съеденного сендвича, и Боб, который не должен был работать сегодня, был явно не в духе, мечтая о теткином печеночном пироге, вечерней задорной тв-программе и холодном пивке в яркой бутылке. И все бы ничего, но Боб, оказываясь в дурном настроении, обычно начинал наглаживать свой синдром вахтера, стремясь со своего водительского трона вершить судьбы людей, и, как вскоре окажется, других форм разумной жизни. Боб вообще славился тем, что недолюбливал людей, особенно успешных, ну или на крайний случай, счастливых. Так, он сегодня, на своем последнем маршруте промчался мимо девушки, явно возвращавшейся со свидания, решив, что раз этой беспутнице так радостно, то пусть остынет, померзнув на остановке.

И сейчас, несмотря на то, что Боб шел по маршруту с опережением, он, заметив, что к нему мчится некое обшарпанное нечто, бомжеватого вида, брезгливо поморщился и нарочно закрыл дверь автобуса перед самым носом запыхавшегося арканианца. Боб ведь и сомнительных личностей не жаловал, очевидно, понимая, где-то в глубине души, что не так то высоко он забрался над всяким бездомным и безработным отребьем, да и впереди ждал теткин пирог.
Автобус тронулся, обдав Гриффина смачным сизым облаком едких выхлопов. Арканианец согнулся в три погибели, упираясь руками в колени, стараясь перевести дух. Все-таки он не был прирожденным спринтером.
Тем временем рой неблагоприятных вероятностей никак не желал рассасываться и сейчас напоминал настоящую воронку, затмившую собой все остальное. Гриффин вздохнул и огляделся по сторонам. Очень уж хотелось узнать, какая же из вероятностей воплощается в реальность сейчас?

Как только аналог человеческих легких перестало так жечь изнутри, Гриффин поспешил вниз по улице, желая выбраться куда-нибудь в более людное и светлое по всем параметрам место.
Позади Гриффина замаячило несколько фигур, и арканианец очень быстро понял, что сейчас ему придется соревноваться не в скорости мысли, но вновь – в умении быстро-быстро перебирать ногами, как шахрунты с Амонии.
Впрочем, все реальности говорили улепетывающему арканианцу, что напрямик он от своих преследователей не избавится. Поэтому, Гриффин завернул в одну из узких и глухих подворотен, надеясь, что не прогадал не столько с поворотом, сколько с реальностью.

Но тупиковый закоулок оказался пустым. Заржавелые пожарные лестницы висели слишком высоко для Гриффина, а единственный мусорный бак, который мог бы помочь сгладить эти проблемы, связанные с ростом, лежал опрокинутой на бок абсолютно бесполезной недвижимостью.
Прежде чем Гриффин успел рвануть назад, послышался топот ног и на входе в подворотню материализовались преследователи арканианца.
Гриффин, оценив масштаб трагедии в размере четверых молодых афро-американцев, попятился немного, доставая выигрышный лотерейный билет, выставляя его на обозрение мрачной своей публике.

- Мальчики, давайте поступим, как взрослые люди. Я знаю, что вы знаете, что это за билет. Давайте я его во-о-от так вот положу здесь, а вы возьмете его и мирно уйдете. Зачем же зря махать кулаками и проливать кровь, ну не из-за моей же куртки. Вам она не будет интересна ни в одной из реальностей, и…

Гриффин не успел договорить, как примерно в район затылка инопланетянину прилетел меткий удар битой. Гриффин ничего не почувствовал, только увидел, как бита снесла его любимую шапочку в лужу, оголяя его несколько непривычно пустую голову – с точки зрения человека. О том, что и его чернокожим друзьям пустые головы видеть не доводилось, арканианец понял по изумленной ругани и непонятному не то сдавленному крику, не то вою того из товарищей, что ранее решил приложить его битой. И прежде, чем Гриффин успел предупредить идиотические действия своих новых «друзей», юноша, вооруженный битой, со страху и без раздумий вновь пустил ее в ход, на сей раз довольно успешно выбивая дух из арканианца.

Перед глазами все померкло на мгновение, но остаточное восприятие действительности, о котором людям можно только мечтать, дало Гриффину знать, что его преследователи дали деру, даже не удосужившись захватить с собой выигрышный билет. Эхо от их шумного бегства причудливо смешивалось с картинками угрюмых вероятностей будущего.
Как глупо… Надеюсь, это не та реальность, в которой…

Гриффин, подобно тряпичной кукле, материализовался в небольшом дворике, невольно учиняя в нем хаос. Впрочем, ни лязг и грохот повалившихся конструкций, ни довольно жесткое приземление не весть где не смогли привести Гриффина в чувство.
Шапочка арканианца была при нем, как и все 33 слоя остальной одежды, что было хорошим доказательством того, что реальность, в которой оказался незадачливый инопланетянин в достаточной степени отличается от той, в которой его оглушили, и более того, вряд ли иимеет к ней какое-либо отношение. Но Гриффина это совсем не интересовало. В данный момент он испытывал то, к чему ни один арканианец по природе своей не привычен – он находился в самой настоящей абсолютно бессознательной отключке.

Тишина умеет звенеть, звенеть эхом предшествовавшего грома. Нет, подождите. Вовсе это не гром никакой. Гриффин приоткрыл глаза, даже не сумев поморщиться от того шума, что пронзил всю его сущность словно тысячью острейших игл. Весь мир плыл перед глазами мутными темными пятнами, незнакомые запахи казались невыносимо сильными, от которых начинало подташнивать, словно арканианцу под нос попытались подсунуть всю вселенную разом, звуки казались оглушительными, даже нынешнее отсутсствие оных было таковым. Любой тусовщик или пьяница со стажем смог бы посочувствовать Гриффину, но вот беда, сам всезнайка Гриффин никогда не имел радости напиваться в хлам и встречать следующее утро с ядом алкоголя в организме, как и не доводилось ему никогда ранее  терять сознание. Арканианцы не нуждались во сне и не могли потерять сознание, попросту потому, что и были им. А вот с этим хитроумным телом… Гриффин сумел испытать незабываемые, абсолютно новые ощущения. Как же ему сейчас не хватало четкой, знакомой матрицы восприятия реальности и вероятностей, к которой он так привык и уже успел сжиться с идеей того, что подобное восприятие вещей от него неотделимо.

Но замешательство продлилось недолго. Реальность и вероятности и окружающий мир встали на свои места. Чуть позже прояснился взгляд, а серые блеклые глаза вновь загорелись глубинным голубым сиянием, служившим, по сути, индикатором активности сознания и эфирной сущности арканианца.

Перед глазами Гриффина маячил темный потолок, но инопланетянин уже привычно паралельно созерцал совсем иную картину.
-Надеюсь…
Медленно начал Гриффин, вздохнув.
-это не та реальность, где вы не забыли прихватить назад с собой качергу со двора.
Гриффин повернул голову в сторону молодого человека, что был явно напуган, или, по меньшей мере, до дикости изумлен. Честно сказать, Гриффин сам был в состоянии вполне эквивалентном  тому, в котором пребывал хозяин дома, но это обстоятельство было меньшей из забот инопланетянина на данный момент. Поволноваться о себе в других реальностях он всегда успеет.

-       А то я уже сегодня получал по голове, и… Ну, то есть как сегодня… Сегодня в 1967 году…
Гриффин неспеша сел на столе, неловко нащупал свою шапку и как-то несколько виновато  и кривовато улыбнулся – все таки выпадение в бессознательное впервые в жизни оказалось нелегким испытанием для арканианца. 
- Мне правда очень неловко за то, что так резко вмешался в ваш быт. Я вообще подобного не планировал.
Гриффин взял шапку в обе руки, уложив ее на коленях.
- Ну да над обстоятельствами никто не властен, увы.
Гриффин изъяснялся на каком-то ломаном итальянском и не очень то быстро, словно подсматривал ответы в невидимом остальным источнике.

Арканианец помолчал немного, после чего улыбнулся, все еще как-то вяло, надел без резких движений шапочку и продолжил
- О... неблагоприятных вероятностей так мало осталось! Раз вы не собираетесь на меня кидаться с целью нанесения травм, плохо совместимых с жизнью, позвольте представиться и успокоить вас немного, мессер Леонардо да Винчи, я - Гриффин... с Аркании и, ну... в общем я не местный. совсем.
Гриффин деликатно и как-то робко протянул руку, видимо, смутно надеясь на примиряющее рукопожатие. Все-таки ему было сложновато отображать реальность адекватно в том плане, что сыпящиеся из другого подпространства существа могут восприниматься как нечто странное, опасное и вообще, диковинное.