It's not about what you've done
It's about what you doing
It's all about where you going
No matter where you've been
Let's go! (с) Let's Go Calvin Harris feat. Ne-Yo

Машина пролетела очередной перекрёсток с визгом шин, обгоняя остальной транспорт на улочках Вашингтона. Скорость уже сорок минут не падала ниже ста километров в час, лишь въехав в город, приходилось иногда пережидать казалось бы невыносимо долгий красный сигнал светофора на перекрёстках. За рулём сидела миловидная блондинка, вид у которой был, откровенно говоря, странным. Заспанный вид, сопровождающийся мешками под глазами, волосы в бигудях, подвязанные шёлковым платочком Gucci, который, к сожалению, был подделкой за десять долларов. Останавливаясь на светофорах, девушка успевала пару раз проводить по веку кисточкой с тенями, делая глаза более выразительными. Получив в свой адрес очередной ошарашенный взгляд из соседней машины, Пенни удрученно крикнула:
- Что вы так смотрите? Я опаздываю!
Девушка махнула рукой и продолжила красить ресницы чёрной как смоль тушью. Сзади раздался оглушающий звук, из-за которого Блоссом дёрнулась и оставила на лице толстую полоску от туши для ресниц. Автомобиль сзади ещё раз просигналил и Пенни, наконец, отложила тушь и надавила на педаль газа. До не большого помещения, где проходили спектакли любительского театра, в котором блондинка была актрисой, оставалось триста метров, и Блоссом смогла с облегчением вздохнуть. Вчерашняя вечеринка, проходившая на ранчо за городом, прошла на «Ура», так что Пенни не услышала будильник, который звонил аж пять раз, в итоге выехала на работу на час позже, и тем самым жутко опаздывая.
- Наша любовь как титан. Её невозможно расколоть так просто как грецкий орех и распилить как дерево. Она разрушится только если плавить её при температуре  1660˚С, но ты же сам знаешь, что это врятли случится, - проговаривала блондинка, чтобы вспомнить слова её героини из новой пьесы. Режиссёр и сценарист  их театра были явно с приветом и плохо понимали в искусстве, но девушке было больше некуда идти и приходилось работать на этих знатоков прекрасного за гроши. Припарковав машину, блондинка рванула к чёрному входу, попутно убирая бигуди с волос. Как только Пенни очутилась в общей гримерке, то поняла, что зря спешила. Её дублёрша была одета в костюм её героини  и уже готовилась выходить на сцену.
- Нет, я успею! – запротивилась блондинка, ринувшись искать своё платье.
- Твой выход через две минуты, а ты не готова плюс у тебя чёрная полоса на половину лица. Ты что сейчас отыгрывала «Лицо со шрамом» в какой-то иной интерпретации, - проговорил режиссёр, недовольно глядевший на девушку. Подождав пару секунд, он продолжил, - слушай, мы отдаём твою роль Энни. Это уже третье опоздание за месяц, которое подрывает весь спектакль. Ты будешь играть миссис Опенштайн.
- Что? – перебила его Пенни, вскинув брови вверх.
- Не обсуждается. Костюм уже на твоём стуле, выход через двадцать минут и повтори слова.
Блоссом как вкопанная села на стул уставясь на себя в зеркало, подперев лицо рукой. Такой подставы она совсем не ожидала. Следующий час происходил как в тумане. Никакого удовольствия от игры на сцене в роли женщины, которой было на пятьдесят лет больше чем Пенни, и у которой был маразм. К тому же Блоссом заплатили меньше чуть ли не в два раза. Сняв седой парик и шаль, блондинка кинула их на стул и двинулась в зал, посмотреть на игру её дублёрши, которая заканчивала представление последним душещипательным монологом.