Ох, эти «вдруг»! Забавно, как же они порой интересно играют человеком. Смятение, страх, растерянность, паника или же противоположные им спокойствие, быстрая реакция и способность резко принимать самые необычные, но важные решения, которые могут спасти много жизней – целая палитра, которую можно получить из этого самого «вдруг». Интересный феномен.
Минус лишь в том, что к нему крайне сложно привыкнуть. Да, жизнь, несомненно, бесконечно богата на те или иные сюрпризы – ты же и сама прекрасно знаешь, - но, сколько не говори, сколько не считай, что можешь справиться с каждым из новых, подкинутых подарков (и частенько далеко не положительно окрашенных), на самом деле всего этого не будет существовать даже и в зародыше. Не сможешь сказать, когда тот или иной настигнет тебя, а соответственно и реально к этому подготовиться тоже. Годы работы, конечно, сильно скажутся – выбьют из тебя какую-то часть привычной реакции, в подобных ситуациях заключающейся в растерянности, захватывающей свои тонкими, липкими, юркими щупальцами; закалят, будут заставлять находить в себе все так же не истончаемые количества силы, выдержки; но от неожиданности никогда не спасут. Не спасут от того, когда она настигнет тебя где-то на командной территории звездолета, или же вытянет ночью из кровати… Неожиданность. Она так и будет продолжать править миром. Наполнять его. Каждую клеточку, составляющую, секунду.
Все произошло очень быстро. Так же как и всегда. Не стоило и надеяться на что-то иное.
В самые первые мгновения ты даже не смогла понять, что же на самом деле произошло. Просто замерла. Остановилась на месте как вкопанная, обрывая непринужденный разговор, что ранее ты завела с младшим офицером связи, предварительно поймав его в одном из многочисленных, подобных замысловатому, запутанному рисунку паутины, коридоров. Звук, поникающий из небольшого наушника в ухе, о котором ты до этого просто забыла по причине отсутствия каких-либо важных сигналов в эфире. Этот звук, а точнее сообщение, медленно, слово за словом, въедался в сознание, доходил до центра восприятия, где уже из тревожного сигнала с Капитанского Мостика ты выудила конкретные самые важные крупицы.
«Проникновение». Но это невозможно. Совершенно невозможно. Да хотя бы по той причине, что звездолет развил скорость в варп-семь, приравниваемую к наиболее функциональной, максимальной. Пускай структура Звездного Флота и поменялось, а развитие объединенной Федерации Планет продолжало стремительно двигаться вперед, ни у кого не было возможности перехватить объект, движущийся к какой-либо точке на такой скорости. Речи о том, чтобы навестись, а уж тем более перенестись на выбранную закрепленную точку просто не шло – только один единственный человек был способен на такое, однако сейчас он наверняка занимал положенное место, бушуя в своем инженерном отсеке.
Нет, все это неважно. Сейчас не важно. Кто бы то ни был и как бы он не старался для этого, суть оставалась та же – проникновение. Найти как можно скорее и обезвредить. Всего мгновение, и ты уже срываешься с места, несешься по коридорам в обратном направлении по запутанным сетям. «2740: Склад 7». Закрытая зона. Это просто выходило за рамки еще более невозможного.
Налево. Направо. Прямо и, вырываясь в другой отсек, снова направо. Ты знаешь, где можно свернуть, срезать, чтобы на ряд быстрее добраться до нужной точки, координат – с первых дней назначения на Энтерпрайз-С тобой был изучен каждый уголок этого совершенно нового корабля. Почему-то, когда после успешного прохождения пятилетней научной миссии, с открытием шести новых планет, а так же и разумных форм жизни, когда тебе была предложена возможность перенаправления на новый звездолет, где тебя, несомненно, ожидал и новый карьерный рост, и новые события, без каких либо лишних терзаний, лихорадочного рассмотрения иных возможностей, ты взяла и согласилась. Почему то, некая смена обстановки, а так же и членов окружающего экипажа, тебя не просто ничуть не испугала, но и даже напротив – серьезно заинтересовала и ты крепко зацепилась за нее. И уже никакой другой жизненный путь тебя не интересовал.
Возможно, еще и сказалось то, что для Звездного Флота после пятилетней миссии, за время которой даже в роли простого офицера связи ты не раз успела доказать свою лояльность и готовность буквально выдержать любые неожиданные испытания, ты стала достаточно ценной и сейчас прекрасно осознавала это – отсюда, наверное, даже и вылилось то самое твое неожиданное решение «настроиться» на возможность получения одной из командных должностей.
Но эта была уже не ты – далеко не тот зеленый кадет, которого интересовали исключительно языки, наречия, традиции и все, что было с этим связано. Что-то уже давным-давно ушло, большинство границ были попросту стерты. Теперь «Энтерпрайз» - сам корабль, экипаж, его возможные новые миссии, все, что только могло было хоть как-то с ним связано - почти полностью занимало твои мысли. И так было правильно, хоть и достаточно странно, если смотреть со стороны на все эти изменения, которым ты подверглась.
«2738: Склад 5», «2739: Склад 6». Ты позволяешь себе лишь секундную заминку перед дверью в следующий отсек – именно тот, что и был нужен, - которую ты тратишь на быстрый ввод своего личного идентификационного кода, дабы разблокировать дверь, ставшую ненадолго препятствием; на прислушивание к едва различимому шуму, доносящемуся «с той стороны». Кто-то уже добрался до точки, ведь сигнал получили все офицеры, находящиеся сегодня на территории звездолета, и, возможно, ими уже был обнаружен «безбилетник».
Чего можно было и стоило ожидать? Через несколько минут либо ты, как и все офицеры, вступишься в некого рода битву; либо (разумеется, надеялась на этот вариант) все обойдется – не придется применять никакой грубой силы, проблема будет решена еще в зародыше элементарным помахиванием белым флагом, добровольным складыванием оружия, если таковое имеется, со стороны проникнувшего на корабль… существа. Но в любом случае, не зная с чем тебе придется в итоге столкнуться, переступая через порог отсека, ты уже держала перед собой ручной фазер, готовясь выстрелить, если это понадобиться.

***   — Лейтенант-коммандер! Ухура! – это был голос капитана. Он оборвал, остановил тебя прямо перед тем, когда ты уже собиралась ступить в мед отсек с достаточно определенной целью. Совершенно элементарной, учитывая ситуацию, с которой вам «посчастливилось» столкнуться. С момента сигнала о проникновении в закрытую для всех зону звездолета уже прошло около трех с половиной часов – с одной стороны можно было радоваться тому, как быстро и слаженно сработала часть экипажа, быстро появившись на месте, обезвреживая человека проникшего каким-то странным, необъяснимым способ, на борт, но с другой стороны все так просто не могло быть. Это не укладывалось, никак не укладывалось в твоей голове, никак не появлялось логической цепочки. Что-то было явно не так, начиная с того самого момента, когда вместо даже пускай серьезно вооруженного озлобленного представителя какой-то особенно воинственной расы, что мог иметь какие-то недомолвки со Звездным Флотом или кем-то конкретно из вашего экипажа и пришел для свершения мести, на территории закрытого отсека был обнаружен… просто человек, даже находящийся без сознания, да еще и с некими повреждениями, которые позже были отнесены медсестрой Чапел к уровню «вполне серьезных!».
  —  Как я понимаю, Вы серьезно настроены прямо сейчас так и поговорить с нашим заключенным?! – это скорее было элементарное утверждение, и в голосе капитана ты без малейшего труда смогла четко услышать нотки… явного недовольства. Однако это относилось далеко не к твоему принятому решению, что являлось достаточно целесообразным по ряду причин, а к факту того, что ты собиралась пойти на это в одиночку и с одним единственным pad-ом, крепко сжатым в руке, уж точно не приписанным  к классу оружия (если только ты не вздумаешь отбиваться им), которое могло бы тебе понадобиться на случай бурных попыток заключенного к побегу или еще чему-нибудь «из ряда вон». Чему именно – не только тебе, но и другим членам экипажа все еще было сложно сказать.
  — Если понадобиться, то я тут же позову на помощь по громкой связи. Сейчас лазарет достаточно оживленное место из-за этой находки, так что беспокоиться ни о чем не стоит.
Хотя все причины и были. Второй, заставляющей задуматься над всей странностью происходящего, было отсутствие какой либо информации в экстранете на вашего неожиданного гостя. Совершенно ничего – ни строчки, ни буковки, - словно этого человека (а именно человека, как выяснилось) не существовало в вашем мире. Даже так называемые «призраки», из-за чего-то крайне усердно скрывающиеся от Объединенной Федерации Планет, Звездного Флота, оставляли какие-то мелкие, ни к чему не ведущие, но все же следы, что можно было отследить в вашей защищенной  «корпоративной сети», но здесь же была абсолютная пустота, совершенно белый, чистый лист. Фактически, такое тоже было невозможно. Но к концу этого дня ты уже обещала пересмотреть свои взгляды на это слово.

Автоматическая дверь позади тебя едва различимо лязгнула, закрываясь и снова отгораживая лазарет, в котором сейчас находилось лишь два человека, включая тебя. Ты сама попросила медперсонал покинуть отсек на некоторое время, чтобы появилась возможность спокойно поговорить с вашим «заключенным» действительно наедине. Единственное – вас легко могли прервать, если в проведении этих неких переговоров капитану вдруг что-то не понравится. В таком случае он не заставит тебя ждать и тут же сообщит об этом. Железное условие, почти приказ и, соответственно, ты не имела никакого права его ослушаться.
Вдох-выдох, вдох-выдох. Уже даже просто это выдало твоего оппонента – все его попытки притвориться спящим для тебя уже автоматически были причислены к чему-то явно бессмысленному. На ряд, а может быть даже и слишком, учащенное, сбивчивое дыхание, явно не как у спящего человека. И все его тело было напряжено, будто бы готовясь, выжидая какого-то определенного момента.
Да, он точно не спал, просто лежал, явно выжидая. Каких-то действий от тебя, но каких? Ты бы в такой момент, особенно учитывая ваше вынужденное решение крепко приковать его к койке, ожидала… если не удара, то, скорее всего, какого-то явно яростного проявления.
  — Кто вы? - хриплый, осевший голос и вопрос, именно которого ты как раз и думала услышать. Настолько предсказуемо…  в общем, просто человечно. Даже попади ты сама на его место – вопрос был бы точно такой же, те же два элементарных слова. И только потом уже ряд других, пожалуй, даже более важных, начиная от «где я нахожусь?» и заканчивая чем-то вроде «что вам от меня может быть нужно?».
  — Я — лейтенант-коммандер Ухура. И догадываясь о ваших следующих вопросах - Вы находитесь в мед отсеке  на звездолете класса «Галактика» USS Энтерпрайз-C, относящегося к Звездному Флоту Объединенной Федерации Планет. – вам предстояла, как ты думала, достаточно длительная беседа, а точнее некое подобие игры в «вопрос-ответ», поэтому ты даже не стала оттягивать это, переходя сразу напрямую к делу. И сейчас, пожалуй, была уже твоя очередь задавать вопросы. Точнее он был у тебя один – все вертелся на языке. 
  — Я полагаюсь на ваше благоразумие – ответьте всего на один мой вопрос… Достаточно простой вопрос – как вам удалось проникнуть на территорию звездолета?

Поддержание равновесия сил, сторон, насколько бы это не было отягощающим, а порой и  элементарно невыносимым; своевременная смена стратегий, а так же в неком смысле подстраивание под своего оппонента – пожалуй, это было самым главным, что ты узнала с первых дней, проведенных в стенах Академии, с первых лекций по выбранным тобой предметам, разумеется, крайне тесно связанных между собой по ряду совершенно логичных причин. Два самых главных кирпича в фундаменте любых переговоров, которые ты когда либо переводила, начиная от успевших свершится «внутренних», ограничивающихся не только по площади этим звездолетом, но и его экипажем; ну, и, соответственно, «внешними», к которым причислялись все остальные, какими бы они сами не были и к чему бы они не относились. А вот третьим же, ты бы даже сказала – наиболее важным, - кирпичом в основании этой, едва только начавшей строится,  фигуре всегда неизменно было уверенное… «Будь терпелив». В это входило почти все, к чему ты сейчас и приноровилась прибегать. Самые элементарные действия, которые только могли быть предприняты. Это начиналось, пожалуй, с «затягивай переговоры до бесконечности, если уверен, что есть хоть малейший шанс выторговать необходимое». А тебе более чем просто казалось, что такой шанс есть. Он, несомненно, не просто был, существовал, даже чувствовался. А далее по следам неотступно следовало и еще одно правило, правда, уже выведенное не так рано, а только со временем, да и в качестве только некой приписки на полях, являющейся ни чем иным, нежели твоими личными наблюдениями и сделанным после них логичным выводом – «поддерживая тему столько, сколько будешь считать нужным именно ты; твой противник в какой-то момент может и устать от затянутости и согласиться на уступки».
И все сейчас так и проходило, обусловленное всеми этими правилами, собранными в одно единое целое. И это выделенное время ты частенько молча глядела на вашего «гостя» - почему то тебе было легче даже не просто так его называть, но и думать о нем в этой окрашенной форме, лишь только в одно мгновение, на считанные кадры, какие-то секунды, ты присоединилась к нарушению этой обстановки самыми простыми движениями – подкатывая к себе один из стульев, располагавшихся в этом помещении, и просто усаживаясь на нем не слишком далеко от своего собеседника, но и не слишком близко. Оставляя некую обязательную, как ты была принята считать, дистанцию.
Сложив свои руки на коленях, поверх своего портативного компьютера, который оказался там едва заметно раньше, ты ждала. Ждала и выслушивала, делала какие-то мысленные пометки для себя же, запоминала всю информацию, без каких либо лишних уговоров, препираний или даже проблем (за что, в свою очередь, ты даже была благодарна этому человеку, хоть и тоже считала данный аспект подозрительным), предоставляемую Клинтом Бартоном – именно так он и назвал себя. И, конечно же, отмечая какие-то – показавшиеся тебе важными, - элементы. Например, его форму, его поведение, манеру того, как он сейчас держался – все то любое, что так или иначе могло оказаться важным.
Лишь иногда ты прерывалась от этого, можно сказать, занятия – твое лицо, казалось, разом оживало, мимика приходила в некоторого рода различные движения, так или иначе даже выдававшие тебя, уже твою реакцию, те эмоции, что можно было и легко предугадать. Мельчайшие, малейшие изменения – будь то почти картинно вопросительно изогнутая бровь (это, пожалуй, за все начало разговора происходило чуть чаще, чем, скажешь, вообще обычно), движение губами, пальцам, кистью или руками – каждое, отвечающее за что-то свое. А так же, в моменты, когда Клинтон делал некую паузу, ты полностью оживала и, подаваясь немного вперед, отвечала на те вопросы, что он снова и снова задавал, пока что вне зависимости от их существа, или же сама уточняла те или иные его слова, в зависимости от своей надобности.
А такая, надо бы отметить, возникла достаточно быстро – почти сразу. Ты не дала ей возможности тут же развиться и не стала делать каких-либо поспешных выводов (однако позже ты этому дала полную волю), перепроверяя информацию, оставляя некую мизерную возможность на то, что хотя бы какое-то официальное заведение в той же самой пресловутой базе данных.
  — Щ.И.Т.? Несомненно, вся информация будет вскоре проверена, а пока – можете ли Вы еще ответить на мою просьбу и рассказать о данной организации, ее деятельности, частях и местоположении чуть больше? Это бы очень помогло… нашей системе. – Ты уже успела вбить всевозможные варианты названия все в ту же систему, к которой, разумеется, был подключен и твой личный pad, однако, ни единое из всех слов не «сыграло» - элементарно не было распознано, найдено; все данные, к сожалению (в твоем случае не совсем правдивому, поскольку ты не отступалась от своего первого впечатления), были равны все так же – «нулю».
И пока оставалось лишь возлагать все оставшиеся надежды на мостик, на часть команды информационного центра, куда ты тоже, почти что первым делом, отправила все полученные данные даже в виде звуковой дорожки – это могло упростить любые поиски.
  — Что за звездолет вообще? Надеюсь, что он имеет такое название не из-за того, что летает с звезды на звезду... – это было еще одним, даже не первым, но и от этого далеко не менее тревожным, звоночком, заставшим тебя выпрямится и на какие-то мгновения просто уставится на своего собеседника с ярко выраженным и без каких либо проблем читающемся выражением «Что? Надеюсь, это сейчас было чем-то вроде… шутки!» на лице. Ты и правда было подумала о возможности такой шутки, только вот следующие слова Бартона (если в достоверность сказанного можно было верить), четко дали понять, что это едва ли таковой являлось.
  — Звездолёт. Звездолет Звёздного Флота класса «Галактика»! Несколько лет назад был отправлен Командованием Звездного Флота на очередную миссию, главной целью которой и по сей день является поиск, а так же контакт с инопланетными цивилизациями… - на полном серьезе, и прекрасно давая это понять даже не просто всем своим видом, но и хорошо заметными изменениями в окраске звучания твоего собственного голоса, – с нотками четкости, жесткости, словно бы ты пыталась втолковать эту информацию уже во второй раз не взрослому человеку, а только появившемуся на свет ребенку, совершенно не понимающему этого мира, ни единой его частички, - отчеканила ты.
И сама – даже без комментариев капитана, которые, все же, не заставили себя ждать и тут же достаточно четко и громко прозвучали в комлинке, - прекрасно знала, что даже за единую попытку ослабить ремни, так крепко сдерживающие твоего оппонента, тебе грозило если бы просто окончание этого разговора… Припоминая все директивы Звездного Флота, которые ты, к слову, прекрасно когда-то выучила, можно было отыскать там и нужную, описывающую ситуации такого рода, и за нарушение грозило бы даже от официального выговора, до снятия с должности.
  — К сожалению, данная мера вынужденная, однако, надеюсь, что скоро все разберется и можно будет обойтись без… ремней. И, да, Ваша догадка верна – это был прямой приказ капитана этого корабля. - И без того твой ответ был понятен, однако, безошибочно уловив едва заметное движение плеча Клинта – несомненно поврежденного, насколько ты успела узнать из короткого разговора с медсестрой Чапел, и сейчас особенно назойливо давшего о себе знать, - ты подалась еще немного вперед, накрыв ладонью его предплечье и на порядок тише добавляя уже кое-то чисто от себя, не проходящее ни по каким протоколам. Просто из вежливости и никак иначе.
  — За это время мы еще немного «подлатаем» Вас - в том числе и поврежденное плечо. Я попрошу, чтобы доктор Кристина Чапел позаботилась об этом и обеспечила еще одну дозу обезболивающего.
Однако эта игра в вопросы и ответы еще не обещала заканчиваться – возможно, это было еще даже к лучшему и у тебя было время изменить так наскоро скалывающееся далеко не радужное мнение об этом человеке, а возможно и к худшему для агента Клинта Бартона, поскольку вопросов у тебя (а наверное и даже у него самого) было слишком много… А с каждым новым словом, предложением, вопросы не исчезали, а лишь множились. И множились не просто так, а, пожалуй, в геометрической прогрессии, где на месте одного появлялся еще один, на месте двух тоже уже два и так далее по всему списку. Да и к чему приведут ответы – требовалось еще узнать. Пока что в целом твой общий обзор, составленный на первых впечатлениях и от разговора, был далеко не в пользу этого необычного, свалившегося на вашу голову в буквальном смысле из неоткуда, человека.
  — И все же, попробуйте сформулировать свою версию происшедшего, в том числе и того, каким образом вы оказались в Закрытой Зоне.
Его голос сейчас показался тебе каким-то особенно глубоким и тихим, лишь в какие-то моменты проблеска эмоций он либо повышался на несколько тональностей, либо наоборот – сходил на «нет». Но не переставал быть вкрадчивым, настойчивым. И ты знала этого некого рода прием, ведь сама часто пользовалась таким в тех или иных беседах или же переговорах, которых за твою карьеру выдалось предостаточно, дабы склонить собеседника на свою сторону. Но в скупе с теми словами, срывающимися с его пересохших губ, в понимании у тебя образовывалась совершенно иная надпись, к которой все то, что в следующие мгновения так же было им сказано, ты и относила  - лживо… Именно лживо, даже если не нечто хуже, о чем, собственно, ты тоже несомненно сейчас смела задумываться, но лишь задумываться на мгновение, а потом снова отправлять в темный ящик – если не ложь и этот человек действительно верит в то, что он говорил, то он являлся самым настоящим сумасшедшим и данный аспект Кристиной Чапел несомненно был упущен или просто не внесен в электронный отчет и базу данных корабля и всей сети. Но ни то, ни другое явно не шло в плюс. А если и прибавить к этому еще и твое предыдущее мнение о том, что данная ситуация развивалась как то слишком… странно, слишком неправильно, невозможно, а самое главное – ужасно подозрительно, даже после всего того, что в твоей памяти за долгие годы службы на Звездном Флоте успело отпечататься, то все картина казалась уж слишком мрачной, пессимистичной, как и большинство из прогнозов.
  — Какой, по-вашему, сейчас год? – наконец, из всех вопросов, которые ты могла бы задать, был выбран еще один и конкретный, что лучше всех остальных помог бы разъяснить ситуацию. Почему именно этот вопрос, далеко не относящийся к самым логичным?! Ты бы и сама не назвала причину, да и лишь потому, что звучала бы она слишком наивно, странно – ты лишь посчитала, что именно этот вопрос оказался наиболее правильный.

Слова являются пластическим материалом, с которым можно поступить по-разному. Его слова совершенно не были похожи на правду. Теперь слова значат и всё, и ничего. И теперь ты еще более отчетливо понимала это. Понимала всю абсурдность выдвинутой этим человеком истории, казалось даже придуманной им на ходу. Придуманной не очень умело, но слишком уверенно рассказываемой, однако от этого верить в нее все так же не хотелось. Хотя это то и была, с другой стороны, одна единственная, можно даже и сказать, что зацепка, еще и не позволяющая вот так с лету поставить на этом странном, а возможно и вообще умом тронутом, Клинте Бартоне крест – не складывалось то самое, с какой уверенностью он подавал эту информацию, насколько реальны были эмоции, прорисовывающиеся на его грубом лице, когда он слышал, пытался вникнуть в твои ответы. Внутренняя дилемма. Моя всегдашняя ошибка.
В итоге твой окончательный обзор предполагал несколько версий. Либо этот парень слишком хорошо врал – с чем можно было не согласиться, ведь даже самого искусного лжеца с целым продуманным до мелочей планом, можно раскусить просто внимательнее отмечая для себя манеру ответов, частоту их, да и даже элементарные паузы или же вывести на чистую воду самыми закорючными, каверзными вопросами, которые ты могла и умела конструировать, задавать, - либо он действительно верил в то, что говорит, а значит его слова были от части правдой. Ну и, конечно же, все так же оставался и третий вариант, включающий в себя последствии травмы головы или же целый ряд психиатрических заболеваний типа шизофрении и прочих радостей.

Давно такого случая не было на корабле. И ты, о да, снова, буквально мертвой хваткой вцепилась в эту «домашнюю работу», даже сразу после того, как уверенный голос капитана, тем самым тоном не требуемым препирательств и отлагательств, приказал тебе немедленно покинуть лазарет, ввиду отсутствия смысла в дальнейшем расспросе этого человека. Разумеется, твое мнение снова не нашло точек соприкосновения с мнением капитана и ты бы могла поспорить и, на самом деле, сейчас это хотелось сделать больше всего на свете, но…  это было нечто вроде того самого «заведомо проигрышного положения», и ты прекрасно была осведомлена в подобном, не раз уже наступая на эти грабли, зная насколько бесполезно спорить с решениями нынешнего капитана.
Как и всегда, ты сама для себя и приняла то самое, решающее все, разумное решение действовать, как можно было бы выразиться, «в обход», без приказов, а по собственной странно вообще откуда взявшейся такой инициативе. Но это представлялось еще и более менее возможным по той причине, что требовалось уложиться в весьма короткие сроки, учитывая, что тем же вечером на капитанском мостике, на самом деле следуя всем соответствующим ситуации директивам, было принято решение выдать заключенному «билет» в шаттл и на ближайшую планету Федерации, где бы с ним и продолжали рассмотрение дела. Энтерпрайз не должен был становиться местом разрешения всех событий и судом в одном лице – у вас все еще и были дела поважнее, входящие в рамки нынешней научной экспедиции.
Дела, которые ты каждый вечер, часам к девяти по корабельному времени, откладывала и принималась за доскональное изучение тех крупиц информации, и не факт, что правдивой, данной этим парнем. Изучение и поиск во всех доступных системах. Поиск, который первое время не давал совершенно никаких результатов, пока в один из таких вечеров, которые ты тратила не на отдых, а на продолжение работы, даже косвенно, вроде бы, к тебе не относящейся, ты не вышла через вашу сеть на давно закрытый сервер, вероятно, содержащий что-то из заданных параметров поиска.
Не важно, что было тому виной в тот момент, да и ты просто не обратила внимания на истинные свои мотивы – то ли просто твоя врожденная упрямость, особенно перед тем, от чего почти официально отстранили; нелюбовь ли бросать дела незаконченными; или просто разросшееся в тебе семя любопытства, подкрепленное словами твоего теперь уже просто друга о том, что если отбросить все невозможное, то, что останется, и будет истиной, какой бы невероятной она ни казалась, - эта твоя работа принесла плоды. Разумеется, после этого по голове и не погладили, но все же теперь со звездолета был отправлен официальный зарос на эту засекреченную информацию и, можно сказать, «дело» о невесть откуда появившемся человеке могло найти свою развязку еще до того, как вам пришлось бы сдать Клинта на руки Совета.
Это оказалась как раз та самая история, в которую было невероятно сложно поверить, которая действительно как издалека, так и при ближайшем рассмотрении, напоминала бред самого настоящего сумасшедшего, но тебе, человеку успевшему столкнуться чуть ли не нос к носу с альтернативной вселенной, путешествиями во времени и еще много какими невообразимыми парадоксами, все же удалось убедить не только саму себя, но и других членов экипажа в не просто возможности, но и реальности происходящего, имеющей разумные доказательства.
А отсюда и удалось вытянуть из капитана возможность на еще одну встречу и разговор, теперь уже по душам, с агентом Бартоном, которого уже переместили из лазарета в отдельную просторную камерку на «Блюдце», но все еще держали в неведении всего того, что было только можно. Самая ужасная из пыток, которую только можно было бы себе представить и придумать. Однажды, во время самой первой своей пятилетней экспедиции, тебе и самой удалось побывать на месте Клинтона – а именно в плену у одних крайне «дружелюбных» аборигенов, в неведении своей судьбы и происходящего в это время вокруг. Не самые лучшие четыре дня, что отчетливо отпечатались в сознании, оставив не только важный опыт после себя, но и груз не сильно приятных воспоминаний.

***
  — Я принесла сэндвич – надеюсь на то, что Вы проголодались. Кристина сказала, что Вы не ели весь день. – только переступив порог светлой камеры и отмечая для себя шелест закрытия автоматической двери, негромко, но достаточно для того, чтобы услышали, произнесла ты.
  — А так же у меня есть немного информации. - В левой руке ты действительно держала контейнер с самым обычным сандвичем с индейкой и сыром, а в правой две достаточно «упитанные» папки в синей обложке, да все тот же свой портативный pad, обеспечивающий доступ ко всей информации вашего времени и о нем же, что могла понадобиться. Не самой лучшей, для Клинтона обещающей оказаться даже и крайне шокирующей, информации.
В таких ситуациях не хватало только бутылки или фляжки со спиртным. Да хотя бы небольшой порцией того самого бурбона, что ты притащила после своего последнего увольнительного и закинула в самую глубь своей каюты, откладывая, так сказать, до лучших (или же даже худших) времен, когда это могло бы действительно понадобиться. Кажется, эта была сейчас именно такая ситуация, ведь ясно можно было понять, что теперь уже предстоял разговор не из самых легких. А каким еще назовешь разговор, в котором предстоит не просто растолковать человеку о том, что весь тот мир, который он знал, в котором жил - уже давно не существует, но и донести, что и его самого, фактически, тоже давным-давно похоронили и благополучно забыли? В мыслях и то безумно выглядит, а про озвучивание не стоит и говорить.